После сытного ужина сообщники Ыгра лежали, накрывшись кто чем смог, и пили жадными глотками гномий самогон. Несколько женщин и дети мыли посуду, а хихиканье менее работящих особ доносилось из невидимых кустов. Ыгр был выходцем из Нордэрдских гор. Громкий смех и румяные щеки выдавали его северное происхождение, вокруг глаз образовались глубокие морщины на его сероватой орочьей коже, редкие волосы начали седеть. Устроившись на пне, как на троне, он держал совет. Он не мог не понравиться. Мадлен несколько раз одергивала себя, чтобы не ответить ему по-нордэрдски, поскольку от его эстэррского ее бросало в дрожь. Видимо, Ыгр считал, что она не в состоянии понять столь важную беседу, если говорить на родном. Но он вел себя с нею так по-отечески добродушно, что она позволила ему путаться в языке Эстрры, только улыбалась и кивала в ответ.
Даже Форту казался веселым, если это слово подходило для него. Когда же Ыгр, отпустив большинство своих наемников, повернулся к нему, чтобы узнать, что затеял эльф, глаза у Форту сверкнули.
– Я должен проникнуть в замок.
– Куда? – тут же спросил Ыгр, явно от недоумения.
– Сам знаешь. В старую родовую крепость Найтонов.
– Ха! Давай лучше возьмем Нордстерн и Шамсмадену. У меня же всего тридцать опытных воинов.
– Неужели ты думаешь, я хочу битвы? – хитро улыбнулся Форту.
– Тогда зачем тебе нужны мы? Я не силен в твоих ядах и уловках.
– Это мое дело. – Он уже без улыбки смотрел на Ыгра. – Только не говори мне, что ты недостаточно хитер, старый гад. Я предлагаю отвлекающий маневр.
Ыгр помолчал, словно обидевшись, затем улыбнулся:
– И во сколько ты оцениваешь свой отвлекающий маневр?
– Тысяча монет илонского серебра.
– На тридцать человек? – Ыгр покачал головой. – Не стоит нашего времени на эти грязные дороги, мой друг.
Форту поднял брови.
– Должно быть, в последнее время много желающих перейти через этот перевал.
– Да, нам сопутствует кое-какая удача. – Ыгр нахмурился. – Твой замок, говоришь? – Он бросил взгляд на одного из своих людей. Тот кивнул. – Принеси мне те ящики с серебряными монетами.
Невысокий невзрачный орк, изображавший недавно гуля де Фрога в свете луны, быстро поднялся, шепнул что-то другому, стоявшему в стороне. Вскоре тот вернулся с товарищем, оба волокли тяжелые, обитые металлом ящики. На крышках были гербы Милагро: замок на зеленой горе. Ыгр вставил ключ, с усилием подвинул ящик к Форту.
– Проверь.
Увидев блеск огромного количества серебряных монет, Мадлен поняла, почему обещанная тысяча не выглядела привлекательной суммой. Форту взял горсть монет, долго рассматривал их на ладони. Поцарапал одну кинжалом, попробовал на зуб, покачал головой и взглянул на Ыгра, который не проронил ни слова.
Форту задумчиво перебирал монеты, потом бросил их в ящик и начал по одной выкладывать на ладонь. Внимательно каждую разглядывал, сравнивал, подносил к глазам. Наконец, он тихо фыркнул.
– У всех одна гравировка. И от всех воняет магией да проклятой рами. Тут лишний зубец на короне. Ты ограбил монетный двор?
– Не я.
– А кто?
– Мы сопровождали через перевал одного человека из Нордстерна, – невинно произнес Ыгр. – Он заплатил этим.
– Какая удача, – холодно улыбнулся Форту. – Я полагаю, такие вещи сопровождает вооруженный конвой, а не бродячие орки наподобие Ыгра, прошу твоего прощения.
Бандит не выказал никакой обиды.
– Ты так считаешь? Но то был молодой человек с двумя нагруженными мулами, слугой и монетами, запрятанными среди мешков лука. – Ыгр пожал плечами. – Единый свидетель, мы не причинили ему никакого вреда, и он пошел своей дорогой. – Он улыбнулся. – Домой, полагаю, ибо средств на путешествие у него поубавилось. Эта молодежь слишком много времени проводит в тавернах, а?
– Поосторожнее с этими деньгами, мой друг, – предупредил Форту. – Сплав плохой, как тебе известно. А если тебе по душе хорошее илонское серебро, которое везде имеет хождение без всяких сомнений, то мое предложение остается в силе. Пусть будет полторы тысячи монет.
Ыгр, казалось, обдумал его слова и покачал головой.
– Устал я, – медленно произнес он. – Устал от такой жизни.
Форту промолчал. Рядом с Ыгром он выглядел юношей, будто возраст не мог оставить на нем следов.
– Этого недостаточно, – сказал тот. – Нас тридцать человек. Трое делят половину, остальное на всех. Даже если это полторы тысячи монет, после дележки каждому достанется… нет, мало. – Ыгр тяжело вздохнул, глядя на свои мозолистые ладони. – Я устал, друг мой. Устал от сырой постели, от оружия, которое всегда у меня в руке.
– Тогда скажи, чего ты хочешь.
– Не так уж много. Хорошо устроенный дом в городе. Дриаду для мягкой перины. И мира.
– Ты изойдешь слезами после шести месяцев такой жизни, – проворчал Форту.
– Нет.
– И чем будешь заниматься? Есть, спать, ублажать дриаду и нагуливать жир? Ты еще не старик. Оставь это до того дня, когда ослабеешь умом и не сможешь придумывать мошенничества, чтобы заработать себе на завтрак.
– Мошенничества?
– Вот именно. Мне известны желания твоего черного сердца. Отложи тогда илонское серебро. – Форту кивнул на ящики. – Что ты задумал ограбить?
– Ты всегда на шаг впереди меня, эльф, – улыбнулся бандит. – Вот и скажи мне.
– Я пока недостаточно осведомлен. Есть гравировальная форма, не дошедшая до монетного двора. Где она? У кого? Часто ли монеты вывозятся из Милагро?
– Они не вывозятся. Мальчишку направили с севера. Он говорил, его отец главный тут на рудниках, если ты можешь этому поверить. Зовут Гуфр или что-то в этом роде. Похоже, плоукровка какой-то.
Форту вдруг снова положил монеты на ладонь.
– Ты задумал вымогательство?
– Нет. Почтенный Гуфр наверняка отправит меня в тюрьму, если я попытаюсь. Кто поверит мне, преступнику, а не приближенному Фрэнка де Фрога?
Форту долго смотрел на него, затем обласкал взглядом Мадлен с головы до ног и улыбнулся ей.
– Тем не менее дело многообещающее, – сказал он Ыгру. – Да. Полагаю, мы сможем предъявить обвинение.
Из темноты за пределами лагеря донеслись крики, возня. Ыгр отскочил в сторону, Форту последовал за ним. Мадлен тоже поднялась, увидев большого белого котёнка, который прыгал вокруг людей, вышедших на свет из-за деревьев. Они толкали впереди себя какого-то человека. Она поняла, что это Кир, когда тот посмотрел на Форту и упал перед ним на колени.
Котенок подбежал к Мадлен, прыгал на нее, пачкая грязными лапами ее юбки и игриво трепеща крылышками. Она лишь прижала его к себе, с тревогой глядя на сгорбившегося юношу.
– Ричи! – резко произнес Форту.
Юноша покачал головой, склонившись лбом прямо в грязь.
– Сбежал, господин.
Орки молча столпились вокруг. Даже женщины прервали работу, все замерли, слышались лишь треск костра и сдавленные рыдания Кира.
– Что произошло? – Лицо Форту превратилось в маску, черные глаза – в лед.
– На пересечении с тропой, ведущей в Сиде, ночью, – ответил Кир, не поднимая головы. – Мы нашли убежище в сельском доме. Ребенок Изис плакал, я подумал, его надо согреть. Время у нас было. Хозяйка оказалась добрая. Мы поели. Господин… я уснул… не заперев его.
Форту схватил его за волосы, дернул голову назад и вниз.
– Ты нашел его?
– Я старался. Я потерял его след на окраине города. Он там, как я думаю. Я велел его отыскать и пришел сюда.