Через день у них в доме появилась сильно пахнущая мазь. Колдовская, сразу поняла девочка. Но раз родимое пятно оставили ей духи, то и обычное лекарство тут не подойдет.
Снадобье втирали в кожу дважды в день. Пятнышки не проходили, но стали очень бледными, чуть заметными. С годами Исса так к ним привыкла, что пропустила, когда они снова начали темнеть. И мазь больше не помогала…
Исса замерзла и перебралась все-таки на кровать, укуталась тощим одеялом, пропахшим пылью. Слезы кончились. Она лежала, глядя в низкий скошенный потолок и пыталась не думать, потому что мысли, посещавшие голову, были одна другой страшнее. Но даже на то, чтобы бороться с ними, сил не осталось.
Она чувствовала себя выпитой досуха, почти неживой. В тенях, что расселись по полу, и то было больше жизни. Они перешептывались меж собой, и голоса их чудились полными осуждения. Дом дышал, вздыхал протяжно, скрипел половицами и ступенями – и каждый раз сердце Иссы замирало. Но никто не приходил.
В горле пересохло невыносимо, и хотелось есть. Сон не шел, да и засыпать она боялась. Даже просто сомкнуть веки было страшно – чудилось, что тогда тени бросятся на нее всей стаей и… Да и пусть бы растерзали, пусть бы выпили остатки сил. Умирать уже не так страшно – страшнее остаться жить тут, с колдуном.
Тени кивали – закрывай, закрывай. Мы не убьем, и все не выпьем, только самую малость… Им ведь тоже холодно, и хозяин не кормил давно – вон как они отощали. И надо-то им немного – капельку человеческого тепла. От крови бы они тоже не отказались. У Иссы ее достаточно, почему бы не поделиться? На всех хватит и ей самой еще останется.
Ночь была бесконечной. Самой страшной в жизни, возможно – самой первой в череде таких же ночей.
Щелкнул, отворяясь, засов, и у Иссы в груди все оборвалось. Сжалось сердце и тут же пустилось вскачь. Как же так? Не было же шагов! Она бы услышала….
Дверь открылась, впуская темный силуэт. Он замер на пороге, чуть склонив голову – Исса видела краем глаза, боясь просто повернуть голову. Может он решит, что она спит и уйдет. Наивная глупость! Не для того, он вернулся…
- Пшли прочь! – сквозь зубы процедил вошедший.
И тени всполошились, заметались по комнатке в поисках убежища. Не выйдет – здесь так тесно и пусто, что и спрятаться не куда.
- Пшли, я сказал. И чтоб не возвращались.
Тени жалобно запищали, расползаясь, точно побитые щенята. И Иссе даже стало их жаль. Совсем немножечко. Они же ни в чем не виноваты…
- Завтра сам накормлю, - будто смилостивившись, бросил человек.
Тени исчезли, и тут же стало свободнее дышать. А еще стало светлее. И Исса все-таки повернулась. Слух не подвел – в дверях стоял не Дуваф.
Глава 10. Исса
Тьма стелилась по его широким плечам, стекала вниз и, казалось, что у Яна за спиной черные крылья.
Ян. Зачем он пришел? Ночь на дворе… Закончить то, что колдун не сумел? Кто знает, как у них принято… А она потом и пожаловаться на сможет – немая же. Да и кому жаловаться? Дувафу? Исса тряхнула головой – мысли совсем распоясались и предлагали варианты один мрачнее другого. Всемогущие духи, уж не с ума ли она сходит?!
Исса не ощущала угрозы, но все же подобралась, готовая ко всему. В кулаке она сжимала шпильку – не самое хорошее оружие, но все же лучше, чем ничего.
Ян щёлкнул пальцами и над ладонью взвился уже знакомый огонек, осветив синим комнату. В свободной руке обнаружился небольшой поднос, прикрытый тканью. Он поставил его рядом с постелью, огляделся и, проигнорировав лавку-стол, уселся на пол у стены.
Молчание.
- Он не придет, - Ян говорил тихо, и приходилось прислушиваться. – Израсходовал слишком много сил, придется восстанавливаться… - и, отвечая на незаданный вопрос, добавил. – Сон, еда, лунный свет, лес – самые простые и безвредные способы восстановить энергетический баланс. Есть и иные, но применение зелья и заряженных амулетов в таких случаях может быть чревато…Кхм… Я просто хотел сказать, что мастер Дуваф спит и проснется еще нескоро.
Исса молчала. На языке крутились десятки вопросов, и она испытывала почти физическую боль от того, что не может их задать.
- Я принес немного еды. Ты должно быть голодна.
Интересно, это он сделал по распоряжению учителя, чтобы не дать пленнице испустить дух? Не похоже. Если уж Дуваф, забыв о безопасности новоиспеченной жены, оставил с ней стайку голодных сущностей, то и об остальном вряд ли вспомнил.
Исса скинула тряпочку, прикрывавшую поднос. Лепешка с козьим сыром и вода. Родниковая, сладковатая, холодная даже. Исса глотала жадно, и чудилось, что ничего вкуснее она не пила. А вот лепешка оказалось жестковатой и клеклой. Кто же так готовит? Наверняка, сами, ведь найти помощника по хозяйству, когда ты – колдун, и к тебе близко подойти боятся, ох, как непросто.