У Яна дрогнул уголок губ. Улыбка? Презрение?
А потом он повернулся к ней. Взгляд скользнул по Иссе и сквозь нее. Равнодушный, пустой. Не узнал? Или узнал, но это ничего не значило? Да и правда, с чего бы ему помнить мимолетную встречу, случившуюся годы назад?
- Мы с твоей опекуншей будем свидетелями, что ритуал совершен правильно, - смотрел он куда-то Иссе за спину и в задумчивости покусывал губу. – Когда мастер Дуваф войдет – поднимешься. Встанешь рядом с ним. Ничего не говори, пока не спросят.
- Я не выйду за Дувафа замуж… - Исса сама испугалась сорвавшихся с языка слов.
Темные брови Яна поползи на переносицу, а в глазах мелькнуло что-то такое… опасное. Мрачное, как зимняя ночь.
- Единожды данное согласие нельзя забрать.
Еще недавно Иссе хотелось, чтобы он посмотрел на нее. Ну вот – посмотрел. Под тяжелым, пронизывающим взглядом она сжалась, проклиная себя за трусость. По ногам повеяло холодом, качнулось пламя свечей, и заскакали по стенам тени – кривоногие и длиннохвостые.
- Я не давала согласия.
На миг их взгляды пересеклись, и девушку будто жаром из печки обдало. Задрожала, смазалась комнатка, закружилась вслед за хороводом теней. И грудь сдавило незримой тяжестью.
Скрип половиц – вернулась Кора с пустым мешочком.
Ян моргнул. Отвел взгляд.
Комната стоит, ровно горят свечи, от теней и следа не осталось, как и не бывало.
- Мастер Дуваф пришел, - отступая от двери, прошептала севшим голосом опекунша.
Глава 7. Исса
Алые ленты в тонких косах. Лицо покрыто тонким слоем желтоватой глины. Она уже подсохла и пошла трещинами. Жутко. Глаза обведены черным и выглядят, как бездонные провалы. Рот очерчен красным. И кажется, что за этой нарисованный маской скрывается и не человек вовсе – один из бесов-теней, что недавно плясали на стенах.
На колдуне длинный балахон, темно-синий с багряной вышивкой – точно пронзенное молниями грозовое небо.
Он остановился в дверях, окинул неспешным взглядом комнату и удовлетворенно кивнул. А потом двинулся к Иссе. И против воли, не чувствуя собственного тела, она поднялась навстречу. Встала по левую руку. Откуда только пришло это знание?
Отрешенно подумалось, что ничего уже от нее не зависит. Она просто кукла в умелых руках, надо лишь дернуть за ниточку, и Исса сделает все, что нужно. Как нужно.
А потом оказалось, что и думать ей тоже не полагается – цепочка мыслей оборвалась, и они рассыпались бусинами. Прочь. Исса чувствовала, как чужая сила вытесняет ее из собственного тела, дурманит разум.
Но так ведь нельзя!
И как потом Исса ни пыталась, но не могла вспомнить всего таинства. Оно ускользнуло из памяти. Было песнопение – язык незнакомый, тягучий, и мелодия все рассыпалась, не желая сплетаться в единый мотив. Символ, выложенный из свечей мерцал, грозясь погаснуть. А колдун стискивал ее ладонь все сильнее и сильнее, причиняя боль. Холод его пальцев проникал под кожу… Дуваф ломает ее волю, поняла Исса. Если поддаться сейчас, то шанса спастись уже не будет.
- Трижды ты должна подтвердить согласие стать моей женой.
Колдун смотрит на нее провалами глаз. И Исса открывает рот, чтобы сказать: «Нет», но с губ срывается:
- Да.
Нет, нет, нет. Трижды нет!
По лбу Дувафа катится пот, размывая маску. Его рука дрожит, и дыхание делается чаще.
Но губы сами уже размыкаются, чтобы вновь произнести согласие…
Из последних сил Исса прикусила язык и даже не ощутила боли. Только густая соленая жидкость наполнила рот. Молчать! Она будет молчать, чего бы это ни стоило. Пусть колдун убивает ее прямо здесь, сейчас. Какая разница – если она сделается его женой, то все одно ей не жить.
Молчание тянется неприлично долго. Краем глаза Исса видит, как хмурится Ян, как прижимает трясущиеся руки к груди Кора… чувствует, как вскипают за ее спиной тени и тянутся, готовые впиться острыми зубами, разорвать…
Ян цыкнул, и они отхлынули, точно волна.
Нарисованное лицо Дувафа искажается то ли от ярости, то ли от натуги. И Иссу пронзает боль, от нее темнеете в глазах, и сознание ускользает. Со стороны она слышит свой голос, дающий согласие стать женой колдуна. И еще одно – третье.
А потом ноги ее, наконец, подкосились. Исса бы упала – Дуваф и не думал ее поддерживать, напротив, разжал руку – но ее подхватили. Ян? У Иссы уже нет сил пугаться… чувствовать хоть что-то кроме обреченности, удавкой стянувшей горло.