- Её и сейчас лиса может растерзать,- сказал Мирт.- Пусть лучше останется у тебя.
Рушка посмотрела на него с благодарностью.
- Дядя Лекш любит тебя, не отнимет он у тебя косулю,- продолжал Мирт.
- Я тоже его люблю… Только он иногда пьёт и поздно приходит домой… и так кричит на маму, что я просыпаюсь…- тихо проговорила Рушка и прижалась лицом к шее косули.
- Мы вместе будем смотреть за косулей,- дружелюбно сказал Мирт.
- Ну, ты уже большой, ты не станешь с ней играть,- возразила Рушка, не отрывая лица от тёплой шеи Ласки.- Найдёшь себе другую компанию.
Косуля тем временем встала на ноги и легонько фыркнула.
- Кто-то идёт,- сказала Рушка и оглянулась.
У садовой калитки стоял Петер Растяпа, длинный и тощий, с широким открытым лицом.
- Петер! - окликнул его Мирт.
Петер радостно вскрикнул и со всех ног кинулся к ребятам.
- Я, когда шёл в магазин, видел на шоссе грузовик,- заговорил он смущённо,- и почему-то подумал, что это вы приехали…
- Мы уже три часа как приехали,- улыбнулся Мирт.
- Я так и знал, что пропущу вас,- громко говорил Петер, нетерпеливо переступая с ноги на ногу.- Да ты и написал, что сегодня приедешь, но что я мог поделать, если в магазине было много народу, а без муки, соли и масла я не мог домой вернуться… Ёлки-палки, я, кажется, ещё с тобой не поздоровался!
И Петер крепко, по-мужски, пожал руку Мирта.
- Ну как, убедился, что у Рушки есть косуля? - широко улыбнулся Петер.
Мирт хотел остановить его взглядом, но не успел.
- Так ты знал про косулю? - изумилась Рушка.
- Знал, но… только сегодня увидел её,- ответил Мирт, пытаясь хоть чуточку исправить положение.
Петер понял, что дал промашку, и, стукнув себя по лбу, воскликнул:
- Надо же, опять глупость спорол!
И тут же взялся исправлять свой промах. Он был мастер выдумывать всякие смешные истории, которые всегда разыгрывал в лицах. И откуда что бралось!
- У нас в доме живёт один парень, Матевж его зовут,- начал свой рассказ Петер.- Хвастун страшный! Всё рассказывает, как он однажды пугал старух: прятался вечером у дороги и, как только появлялась старуха, выскакивал в белой рубахе, точно привидение… И решил я раз проучить его. Забрался в подпол, где он держит кроликов, надел на кол белую рубаху, из старого абажура сделал голову, внутрь поставил зажжённую свечку. Установил пугало в углу напротив двери и стал ждать, когда он придёт запирать своих кроликов - на ночь он их всегда запирает на три замка… Наконец слышу - идёт. Вот отворилась дверь, и - ёлки-палки! - храбрый Матевж завопил так, что стены затряслись, и давай дёру. А я так смеялся, что у меня до сих пор живот болит. Ой, вспомнить не могу, сейчас опять расхохочусь… Ну всё, я пропал… Ха-ха-ха, хо-хо-хо, ха-ха-ха…
Петер Растяпа покатился по траве, корчась от смеха и показывая свои большие редкие зубы. Глядя на него, Мирт и Рушка тоже громко рассмеялись, и только косуля косилась на них испуганно.
Наконец Петер успокоился и сел. Мирт и Рушка помогли ему встать.
- Видите, к чему приводит смех. Лучше б не рассказывать вам о храбром Матевже.
- Ты хорошо сделал, что рассказал,-сказал Мирт, которого эта история на минуту отвлекла от его тайных замыслов.- Ты всё делаешь хорошо.
- О, тогда бы меня не прозвали Петером Растяпой, а ведь я и правда растяпа.- Тут Петер заметил зелёные пятна на своих светлых штанах.- Ёлки-палки, вот тебе и покатался по травке…- сказал он расстроенным голосом.- Ну и лопух же я! Настоящий растяпа… Жаль только, мама не сочтёт это уважительной причиной.
- Давно уж я так не смеялась,- сказала Рушка.
Петер развёл руками.
- Раз так, я готов снести любую кару!
- Тебе, Петер, просто не везёт! Вечно тебе приходится расплачиваться за свою доброту.
- Не каждому же быть Петером Растяпой… Ха-ха-ха…
Начало темнеть. Ребят позвали домой.
Рушка повела косулю в сарай, Мирт пошёл проводить Петера до шоссе.
- Вот и начались каникулы,- говорил Петер,- будем теперь вместе, если ты, конечно, не против.
Его большие глаза блестели от радостного возбуждения.
- Ты мой единственный друг в Поляне,-сказал Мирт.- Спасибо за письма. Я их храню.
Однако Мирт ещё не решился открыть Петеру свою тайну. Во-первых, он привык всё делать один. А во-вторых, Петер мог нечаянно всё испортить. Ведь если взрослые узнают, то ему не видать шахты как своих ушей. Начнут твердить о всякий там опасностях - заблудишься, задохнёшься, попадёшь в обвал…