Сколько всего в моём теле… а я боюсь трогать и даже смотреть на это.
Выйдя с уверенностью в себе, я прошла на кухню, где мама готовила стол к ужину.
— Помоги как мне. — Попросила мама, раскладывая еду по тарелкам.
— Сейчас… — Устав произнесла я и села, готовясь к еще одной физической деятельности.
— Соусы и вилки с ложками. — Объяснила мама, положив на прямоугольный стол три порции ужина.
Пахло вкусной пастой. Сверху было насыпано немного сыра и зелени, что придавало более аппетитный вид. Но мне все равно не хотелось есть, хотя в детстве я была готова питаться одной лишь пастой.
— А когда ты успела приготовить? — Спросила я.
— Пока ты спала. — Коротко и ясно.
На кухню прошел мой отец. Чисто кровный британец с длинными волосами и смешными круглыми очками. С самого детства он занимался музыкой, поэтому в доме есть отдельная комната для фортепиано, в которой папа играет шедевры классической музыки.
— Привет пап. — Поздоровалась я.
— Доброе утро звездочка. — Мило высказал отец.
Родители меня называют такой с самого рождения. Не знаю точно, что повлияло на их выбор, но понимаю что они просто романтичные личности. И я не против такого обращения от родителей.
— Паста с обжаренным беконом и куриным филе. — Оценил папа и остался доволен.
— Садитесь. — Мама сама уже все расставила без моей помощи, но зла от этого не держала.
Первое время мы ели, вернее кто-то кушал, а кто-то запихивал в себя через силу. Я не пила воду, ведь так точно не смогу доесть, что будет являться очень дурным тоном для матери.
— Что-то не так? — Заметила мама мои потуги и медленное поедание пищи.
— …Горячее еще, а так вкусно. — Придумала я.
Папа как всегда находился где-то внутри себя. У него раньше была собственная группа, но он выбрал семью и начал воспитывать меня. Он даже посветил несколько песен в мою честь.
— Йоко, как дела в школе, никто не мешает? — Спросил папа, выглядывая через свои круглые очки.
— Нет, там все хорошо, мне повезло с классом. — Здесь я говорила правду, ничего не выдумывая.
Моему отцу часто кажется, что ко мне кто-то пристает, в плохом смысле. Задирают или обзывают. Но задирать и обзывать — некому. В моем классе нет хулиганов.
С виду папа очень безобидный и даже женственный. Но если его разозлить, то он может избить человека с такой же скоростью, с которой играет на фортепиано.
— Вот будь ты в её возрасте там, скорее от тебя бы пришлось защищать. — Иронизировала мама.
— Кто тебе такое рассказал? — Удивился папа, понимая, что в то время моя мама была еще в Японии.
— У тебя как-то брали интервью, на одном из выступлений.
— А… славное было время. — Протянул отец, вспоминая первые выступления и мандраж перед выходом на сцену.
— Когда ты был хулиганом или вокалистом в группе? — Спросила я, немного став частью разговора.
— То и другое. — Посмеялся мужчина и выпил немного вина из бокала.
Всегда было интересно послушать про его группу. У меня даже прошло чувство усталость, так сильно я была заинтересована в его прошлом. Насколько мне было известно, в ней было пять человек.
Вообще они играли на множестве инструментов. Мой отец мог занимать роль клавишника или гитариста, одновременно являясь основным вокалистом.
— А что стало с другими участниками группы? — Спросила я, уже забыв о еде.
Папа углубился в себя. Ему всегда нравился каждый участник, ведь он сам собирал эту группу. Но вышел он из коллектива далеко не на самой доброй ноте с другими музыкантами.
— Они продолжили втроем заниматься музыкой. Вскоре одного из них, моего лучшего друга того времени, убил один из слушателей в гримёрке. — Его голос был тяжелее обычного, возможно, он даже винил себя за произошедшее, потому что никак не мог повлиять на ситуацию.
Оставшуюся часть ужина мы ели молча. Не из-за неловкости или не наличия тем для разговора, а из-за погруженности в себя. Каждый сейчас думал о своем и был совершенно эти доволен.
Я же думала, сколько буду голодать, чтобы обнулись эту пасту…
— Йоко, чем будешь заниматься после ужина? — Спросила мама, стоя рядом с посудомойкой.
— … Посплю. — Честно сказала я.
— А как же домашнее задание? — Спросил отец, сверкнув своими окулярами.
— Уже все сделала. — Уверено соврала я.
Папа оценил меня взглядом но не продолжил допрос, а вместо этого перешёл на более мягкий и привычный ему тон.
— Заказывай, что сыграть, чтобы сны были сладкими? — Улыбнулся отец.