Я почти полностью вынимаю себя из нее, а затем снова вхожу в нее. Опускаю голову и дразню ртом ее сосок, посасывая и покусывая, а затем перехожу к другому.
Черт, я буду скучать по этим сиськам. По этой киске. По тому, как она смотрит на меня.
По ней.
Она снова запустила руки в мои волосы, дергая за пряди, пока я входил и выходил из нее. Блэр что-то бессвязно бормочет сквозь кляп, а я обрабатываю языком ее соски. Убрав ее руки с моих волос, прижимаю их к земле.
— Ты так чертовски идеальна для меня. Хотел бы я услышать, как ты выкрикиваешь мое имя, принцесса.
Я вынимаю рубашку из ее рта, заменяя ее своими пальцами. Она сосет их, как хорошая девочка. При виде ее у меня в животе поднимается жар. Волосы разметались по плечам, глаза остекленели, рот слегка приоткрыт. Беззаботная.
— Ты нужна мне такой всегда. Ты выглядишь такой красивой, когда тебя трахают до потери сознания. — Я прижимаю свой таз к ее, стараясь создать как можно большее трение между нашими телами. Осыпая поцелуями ее грудь, зарываюсь головой в ее шею, посасывая и покусывая. Мне нужно оставить на ней как можно больше себя. Она снова близка к краю, ее дыхание становится тяжелым стаккато. Блэр извивается подо мной, закатив глаза. — Мне чертовски нравится, как ты разбиваешься для меня, Блэр. Я могу смотреть, как ты кончаешь снова и снова. Часами.
Я наклоняю бедра, стараясь войти как можно глубже. От нас обоих пахнет потом и грязью, но единственное, что меня волнует, - это ее удовольствие.
— Моя маленькая грязная шлюшка. Перестань бояться себя. Скажи, что ты моя. Скажи, что я могу оставить тебя себе.
— Я твоя, — хнычет она, когда я обхватываю пальцами за горло, а ее ногти скребут по моей спине.
— Кончи для меня, принцесса, — говорю я, накрывая ее губы своими. Глотая ее стоны, она кончает на моем члене, долго и сильно, как мне кажется, целую вечность. Я делаю еще один толчок, прежде чем кончить, ее киска сжимает мой член.
Реальность резко обрывается, когда я понимаю, что нас окружает голубая дымка. Рассвет настиг нас, и это означает, что игра окончена.
Смотрю на Блэр, убирая волосы с ее лица. В ее глазах застыла какая-то эмоция, название которой не знаю, но понимаю, что это нехорошо. Я отстраняюсь от нее, помогая ей сесть. Мы встаем и молча преодолеваем последние несколько футов до моего трейлера. Я достаю ключи и отпираю дверь, позволяя ей войти первой. Она вся в грязи, крови и поте. Я тоже. Мне отчаянно нужен душ, но сначала - самое сложное.
Она оглядывает мой трейлер, пожевав губу, и только потом поворачивается ко мне.
— Игра окончена, — говорит Би.
— Да. Теперь ты можешь вернуться к своей идеальной жизни.
Она суетится, переминаясь с ноги на ногу.
— Ты в порядке? Могу я принести что-нибудь? Воды или еще чего? — спрашиваю я.
— Эм... — Она жестом показывает на свое обнаженное тело. "Чем-нибудь прикрыться?"
— О, черт, да. — Я иду в спальню, ищу чистую рубашку. Все, что нашел, - это какая-то старая толстовка. Возвращаюсь и предлагаю ей. Она берет ее и тут же надевает. Я уже ненавижу это. Хочу, чтобы она все время была голой.
Мне нужно собраться. Другая ночь, другая девушка. Вот и все. Это нормально.
Все в порядке. Я в порядке.
— Спасибо, — говорит она. — Может, еще увидимся?
— Конечно, — вру я.
Я не ожидаю увидеть ее после того, как она уйдет отсюда. Все будет так, как будто этого никогда не было.
Сделай что-нибудь, Джексон. Что случилось с "скажи мне, что я могу оставить тебя"?
Это был просто секс.
Боже, я так хочу оставить ее.
Я застыл. Наверное, похож на оленя в свете фар. Она, вероятно, думает, что я ужасен.
Перестань быть таким. Я сломался? Она, блядь, сломала меня?
Блэр проходит мимо меня, а я застываю на месте.
Не могу смотреть, как она уходит, иначе сделаю что-нибудь безумное.
Она открывает дверь, колеблясь.
Не смотри. Не смотри.
Затем вздыхает и уходит. Может быть, назвать ее дешевой шлюхой было чересчур.
14
Блэр
Поездка домой - это ощущение "вне тела". Я как будто сфокусирована на дороге, но каким-то образом настолько далека от реальности, что кажется, это не я держу руки на руле.
Крепко вцепившись в обшивку, пытаюсь вернуть себе хоть какое-то подобие нормального состояния.
Босые ноги странно ощущаются на водительском сиденье, и только звук шин по асфальту заглушает мои мысли, я все дальше ухожу от настоящего.
Я покажу тебе, каково это - быть плохим.
То, что я делала, было плохо.
Именно так, умоляй.
Я умоляла об этом. Снова и снова, снова и снова.
Моя идеальная маленькая шлюшка.
Его голос повторяется в моей голове по кругу. Меня закрутило на карусели, и я никак не могу с нее слезть.
Разве красивые девушки не должны бояться монстров?
Я и боюсь. Мне страшно, блядь. В ужасе от монстра, которого впустила в свой рот, между ног и в свой разум.
Еще больше боюсь следов, которые он оставил на мне. Не тех, которые можно увидеть. Нет, они со временем исчезнут. Я боюсь тех, которые не видны. Те следы, которые могу только почувствовать.
Не знаю, Блэр, смогу ли я когда-нибудь насытиться тобой.
Хорошо, Джексон, потому что я не знаю, смогу ли когда-нибудь вернуться к той девушке, которой была до того, как переступила порог этого гребаного карнавала. Он разрушил меня. Сломал так, что ничто обычное уже никогда не будет казаться правильным.
Крошечные осколки меня разбросаны по этому месту, как осколки стекла, устилающие пол в веселом доме.
Я заезжаю на парковку прямо перед своим домом, небо все еще окрашено в красивые розовые и оранжевые тона, которые появляются с восходом солнца.
Подошвы моих ног онемели, и я едва замечаю, что в них врезаются камни, пока иду к лестнице.
Я двигаюсь на "автопилоте".
Подняться на два пролета вверх, повернуть направо, вставить ключ в замок. Повернуть ручку, войти внутрь.
Включить свет и вздохнуть.
Ничто уже не кажется прежним.
В моей квартире слишком тихо, стены слишком белые, а человек, который смотрит на меня в отражении зеркала в ванной, не похож на меня.
Ее кожа грязная и покрыта засохшей кровью.
Нашей кровью.
Ее волосы свисают в беспорядке на плечи, а в глазах клубится вновь обретенная тьма, словно черные чернила, опущенные в бассейн с голубой водой.
— Кто ты? — спрашиваю я незнакомку, и когда наши рты двигаются в унисон, дыхание замирает у меня в горле.