Она должна овладеть им. Это было похоже на безумие, которое она никогда прежде не испытывала.
Они даже не дошли до спальни. Вместо этого они опустились на пол, там же, где и стояли.
Маргарита зашипела, когда Рен расстегнул ее блузку и начал водить лицом по ее небольшим полушариям. До этого Маргарита всегда стеснялась размера своей груди, но сейчас не испытывала ни малейшего смущения по этому поводу. Да и чего ради, если очевидно, что он так наслаждается ее телом? Он несколько раз потерся лицом о ее грудь, прежде чем искусно провел языком по набухшему соску.
Она задрожала.
– Что ты делаешь?
Он навис над ее левой грудью, дразня и обжигая горячим дыханием напряженную вершину. Его синие глаза утопали в ней.
– Я хочу ощущать твой запах на себе. Хочу впитывать аромат твоей кожи до тех пор, пока не опьянею.
Она застонала, когда Рен повторил свои действия с правой грудью, в то время как ее тело продолжало сотрясаться от неутолимого голода. Как странно, так легко управлять своим телом… под его прикосновениями. Она совсем не нервничала и не стеснялась. Все, чего она хотела, – это Рен.
Прикосновения его языка к коже были шероховатыми, и каждая ласка отзывалась порханием бабочек в животе. Он снял с нее блузку и юбку. И когда зубами потянул за трусики, она чуть не кончила от полнейшего удовольствия.
Рен не торопился. Медленно, методично он покусывал каждый дюйм ее кожи с головы до ног. Будто никогда прежде не пробовал женщину. Будто хотел покорить каждую крохотную частицу ее тела.
И черт, он отлично с этим справлялся. Никто не сравнится с этим мужчиной в умении дарить наслаждение.
Он замер, чтобы посмотреть на нее. Подталкивая ее бедра и скользя пальцами по ее влажной расселине, Рен заглядывался ее телом. Для него это было очень необычно. Ласково и зазывающе.
Так вот что значит касаться женщины…
Он стиснул зубы и провел рукой по ее холмикам. Даже его мечты не могли сравниться с реальностью. Голод охватил его, он погрузил в нее два пальца, наблюдая, как она содрогается в ответ.
Она была более чем готова принять его.
Но он не хотел брать ее как мужчина-человек. Он хотел покорить ее как животное, каким и являлся. Тигры заигрывают со своими самками…
Маргарита застонала, когда Рен покинул ее.
– Что ты делаешь? – спросила она, когда он ее приподнял.
– Занимаюсь с тобой любовью, Мэгги, – выдохнул Рен на ухо и повернул к себе спиной.
Маргарита не знала, что он собирается сделать, когда он вместе с ней лег обратно на пол, и она оказалась под мужчиной. Было так странно лежать в такой позе, чувствуя его обнаженное тело сзади. Плечами она чувствовала его грудь. Чувствовала его бедра на своих ягодицах, когда он встал на колени и широко раздвинул ей ноги.
– Рен…
Слова прервались тихим вскриком, когда он вошел в нее сзади. Она зашипела от толщины и глубины долгожданного проникновения. Рен был большим мужчиной, который полностью ее заполнил.
Она прильнула спиной к его плечам, когда Рен начал медленно погружаться в нее. Маргарита еще никогда в жизни не испытывала такого. Это было одновременно дико и эротично.
Рен обхватил ее грудь, продолжая в лихорадочном ритме снова и снова погружаться в нее, разрывая на части от наслаждения.
Он взял Маргариту за руку и потянул вниз, к ее распростертым бедрам, чтобы она могла почувствовать их соитие.
– Прикоснись ко мне, Мэгги, – прорычал он. – Я хочу, чтобы ты чувствовала, как я беру тебя.
Разве может быть иначе? Он был таким твердым и большим внутри нее. Таким мощным.
Он оставил ее руку на своей руке и переместил так, чтобы она касалась его во время толчков.
У Маргариты голова шла кругом, ее переполняло наслаждение. Это был самый невероятный момент в ее жизни. Это не было похоже на простой физический акт. Она чувствовала какую-то связь с ним. Будто могла дать ему то, чего не дал бы никто другой. Это было лишено всякого смысла, но все равно она ощущала это.
Рен задыхался, чувствуя окружающую его мягкую, горячую влажность. Все, чего он хотел, – это находиться внутри своей Мэгги. Слышать крики полнейшего удовольствия и знать, что это он доставляет такое наслаждение. Рен увеличил темп, погружаясь в нее, и осторожно прикусил зубами кожу на шее.
Она откинула голову назад и закричала, содрогаясь в его объятиях.
Мужчина триумфально засмеялся, когда она кончила для него. Но потом его смех прервался, когда он сам достиг оргазма.
Рен крепче обнял ее, чувствуя, как сотрясается его тело внутри нее. Он никогда не испытывал ничего подобного.
Его голова кружилась. Рен все еще был в ней, когда перекатился на спину, наслаждаясь ее хрупким телом. Он желал бы навсегда остаться внутри нее. Но вскоре их тела разъединились.
Маргарита выскользнула из-под него и повернулась к нему лицом.
– Это было потрясающе.
Он улыбнулся, потом приложил ее руку к своим губам, нежно смакуя пальцы.
– Я обожаю твой вкус, Мэгги.
Сердце забилось быстрее.
Она наблюдала, как он облизывает ее ладонь.
– До тебя я никогда прежде не касался женщины, – сказал он, обжигая ее взглядом.
– Что?
Он сел и провел носом по ее шее.
– Ты слышала меня, моя сладкая Мэгги. Ты единственная девушка, с которой я когда-либо был.
Неужели он серьезно?
– Как ты можешь быть девственником и так заниматься со мной любовью?
Он улыбнулся.
– Животный инстинкт.
Мэгги приподняла бровь, затем опустила взгляд и увидела, что он снова возбужден.
– Рен?
Но он не слушал. Он перевернул ее на спину и расположился между ее бедрами.
– Покажи мне, как человеческий мужчина любит свою женщину, Мэгги. Я хочу узнать, как это -когда ты подо мной.
Она нахмурилась от его слов, но тут он вошел в нее сильным толчком, вновь воспламеняя ее. Маргарита удовлетворенно вздохнула и положила руки на его ягодицы.
– Как ты можешь быть снова возбужденным?
Он куснул ее за подбородок.
– Я наверстываю упущенное.
И последующие несколько часов он действительно наверстывал.
Рен лежал, прижавшись к Мэгги. Его сердце колотилось. Ее запах заполнил голову, вызывая желание всегда находится в таком состоянии. Он обнимал ее, пока она дремала в его объятиях. Он тоже устал, но сон угрожал ему перевоплощением в звериную форму.
Меньше всего он хотел, чтобы она узнала о его настоящей сущности. Если она узнает, что спала с тигардом, то, без сомнения, ужаснется.
Закрыв глаза, он наслаждался ощущением ее мягких ягодиц на своих чреслах. Ее волосы щекотали губы.
Впервые с того времени, как началось его половое созревание, он почти желал, чтобы у него была возможность иметь подругу. Но он не был так глуп. Он – последний из своего рода. По крайней мере, со стороны матери.
Со стороны же отца…
Ни один уважающий себя тигр никогда не прикоснется к нему. Он вызывает у них чувство отвращения. Плохо быть помесью двух видов, но быть белым тигром – самое жуткое уродство его породы.
Он никогда не сможет принадлежать миру Катагария, также как и миру людей.
Он был один. И с этим Рен ничего не мог поделать. Это – проклятие его рода, и он смирился с ним уже давно.
Вздохнув, тигард неохотно оторвался от единственной женщины, которую когда-либо знал. Он остановился, чтобы поцеловать Маргариту в щеку.
Лучше всего уйти и не оглядываться. Теперь он знал о ком будет тосковать. Испробовав ее единожды… ну, хорошо, гораздо больше чем один раз. Но на этом довольно. Настало время оставить Мэгги в ее мире, и вернуться в свой.
Маргарита почувствовала, как прогнулась кровать, когда Рен покинул ее. Открыв глаза, она наблюдала, как он нагнулся и поднял полотенце, которое она утром в спешке кинула, убегая на лекции.
О боже, у него самая лучшая мужская задница из всех, которые она видела.
– Ты уходишь? – спросила она.
Рен выпрямился и посмотрел на нее.
– Я должен вернуться на работу.
Она засмеялась от мысли, что мужчина с таким количеством денег заботится о том, чтобы вовремя прийти на работу, где ему платят минимальную заработную плату.