– Почему бы не позвонить и не сказать, что заболел?
– Если я не приду вовремя, Тони опоздает на занятия. Это будет нечестно по отношению к нему.
Она почувствовала странное волнение в животе от того, что Рен заботится о коллеге. Ни один из ее знакомых мужчин никогда ни о ком не беспокоился, только о себе.
Рен вернулся к постели и поцеловал ее. Маргарита моментально растаяла, когда их губы соприкоснулись. Она хотела уже умолять его остаться, но отказалась от этой мысли, – это было ей не свойственно. Будут еще другие мгновения, как и эти, когда она сможет провести с ним больше времени.
Он рукой скользнул под простынь, нежно касаясь ее бедра. Она ахнула от жара его кожи на себе и углубила их поцелуй.
Рен отпрянул с рычанием.
– Если продолжишь так делать, я вообще не уйду.
– Разве это будет так плохо?
Эмоции сошли с лица Рена.
– Да, Мэгги. Именно так и будет. – Он покинул ее настолько быстро, что Мэгги обдало холодом. Теперь его окутывала странная атмосфера. И этого она не понимала. Будто он что-то скрывает от нее.
– Рен, что случилось?
– Ничего, – коротко ответил он и пошел в ванную, оставив ее.
Маргарита встала и, накинув халат, последовала за ним.
– Рен? – спросила она, увидев его в душе. – Скажи, что происходит.
Он впился в нее глазами.
– Я не могу. Даже если бы и мог, ты никогда бы не поверила в это.
– А ты попробуй.
Он покачал головой.
– Послушай, Мэгги. Этот вечер был забавным… ты была потрясающей и сейчас такая. Но мы не можем и дальше встречаться друг с другом.
– Почему нет?
Он протяжно и устало вздохнул.
– Ты – дочь сенатора.
– А ты – сын финансового биржевого магната. Такие, как мы, встречаются каждый день.
Он горько усмехнулся.
– Нет, Мэгги. Не встречаются. В моей жизни столько дерьма, что ты никогда не поймешь.
– Например?
Его глаза потемнели, обжигая. Он протянул мокрую руку и приложил к ее щеке.
– Как бы я хотел быть тем, кого ты заслуживаешь. Но я никогда не смогу быть таким. По многим причинам.
Его взгляд был полон сожаления, он отпустил ее и закрыл занавеску в душе.
Маргарита осталась стоять на месте, слушая, как он принимает душ. Перед глазами пробегали все моменты с ночи их знакомства. Думая о проведенном вместе времени после обеда, особенно после того, как он остриг волосы, она посчитала, что они разделили что-то особенное.
Но желание чего-то не делает это реальным, и если он отказывается довериться ей, то она ничего не может с этим поделать. Маргарита была не из тех женщин, которые умоляют о расположении.
Но все-таки что-то внутри нее сжималось при мысли о том, что она его больше никогда не увидит. Она едва знала его, но все же…
Ты ничего о нем не знаешь. Ничего.
Это правда. Он действительно ничем с ней не поделился. Так почему она так увлечена им?
Только не говорите мне, что я становлюсь одной из тех женщин, которых привлекают плохие парни. Она всегда гордилась тем, что была уравновешенной. И все же она провела полдня в постели с мужчиной, которого едва знала.
О, твою мать!
Вода выключилась, и в тоже мгновение отдернулась занавеска. Маргарита не могла отвести взгляда от обнаженного тела мужчины с капельками воды на смуглой коже.
Его взгляд обжигал ее, он потянулся и достал полотенце. Неожиданно она почувствовала необъяснимое желание потереться об него.
– Я… ээ… Я быстро приму душ и отвезу тебя в Санктуарий.
– Спасибо.
Маргарита нахмурилась, заметив развязавшуюся повязку. Но больше всего ее поразил тот факт, что рана практически зажила.
– Чт…
Он быстро проскочил мимо, чтобы она не смогла лучше разглядеть.
– Рен? – окликнула она, следуя за ним из ванной. – Дай взглянуть на твое плечо.
– Там не на что смотреть.
– Твоя рана… она зажила.
Прежде чем он успел ответить, она схватила повязку и стянула ее. Он зашипел, потом зарычал, но она, не обращая внимания, уставилась на шрам, который выглядел так, будто прошло несколько месяцев, а не пару дней. Она поразилась, ведь это было нереально.
– Как это возможно?
– Я быстро выздоравливаю.
Она покачала головой.
– Кто ты, Рен?
Он одарил ее дерзким взглядом.
– А как ты думаешь? Вампир со сверхъестественными способностями к выздоровлению? Оборотень?
Услышав нотки сарказма в его голосе, она закатила глаза.
– Это не смешно.
– Вот именно. Ранение не было тяжелым, и рана быстро зажила, понятно? На этом все.
– Тебе не надо так оправдываться.
Он сделал шаг в ее сторону и на такой хищный манер, что на секунду она действительно испугалась.
– В моей природе заложено нападать на каждого, кто задает вопросы и загоняет в угол. Это -одна из множества причин, почему я не могу иметь с тобой или с кем-либо еще никаких отношений. Я не могу доверять себе, когда нахожусь рядом с тобой, Мэгги. Я родился в чрезвычайно жестокой семье, и я честно не знаю, как справиться с теми эмоциями, которые ты во мне пробуждаешь, – его глаза пронзили ее своей болью. – Я не хочу обижать тебя, но если останусь с тобой, то это обязательно случится. Я знаю.
Она не хотела в это верить. Как может кто-то настолько заботливый обидеть ее? Это не поддавалось логике.
– Ты когда-нибудь бил женщину?
Он сжал рукой край полотенца, обернутого вокруг бедер, когда проходил мимо нее.
– Так бил или нет? – потребовала ответа Маргарита.
Желваки заходили на его челюсти.
– Нет.
– Тогда почему ты думаешь, что навредишь мне?
Его глаза цвета бирюзы светились тревогой, когда он посмотрел в сторону.
– Ты понятия не имеешь, на что я способен, Мэгги. Даже я не знаю, чего от самого себя ожидать, и не хочу это узнать. У моей семьи на самом деле плохая история взаимоотношений.
Она содрогнулась от его слов.
– Как умерли твои родители?
– Ты не захочешь услышать ответ. Просто поверь мне на слово, когда я говорю, что хотел бы, чтобы все было по-другому. Как бы я желал быть другим, но я такой, как есть. – Он наклонился и нежно поцеловал ее в щеку. – Я просто надеюсь, что мне хватит сил держаться от тебя в стороне. Ради нас обоих.
– А если я не хочу этого?
Взгляд Рена был полон страдания.
– Пожалуйста, Мэгги, пожалуйста, не задавай мне вопросов, на которые я не в силах ответить.
– Расскажи, что случилось с твоими родителями, Рен.
В его глазах пылал огонь, и отражалось столько мучительной боли, что она удивилась, когда он всё-таки ответил:
– Они убили друг друга в приступе гнева. Теперь ты меня понимаешь?
Маргарита была ошеломлена его ответом. На какое-то мгновение она даже перестала дышать.
– У меня черты характера обоих родителей, и теперь ты знаешь, почему я не могу находиться рядом с людьми. Я не хочу навредить тебе, Мэгги. Не хочу, но если останусь с тобой, то обязательно, в конечном счете, сделаю что-то неправильное, я знаю это.
Но все равно она не могла в это поверить.
– Я не думаю, что ты сможешь навредить мне.
– Я тоже так не думаю, Мэгги. Я знаю. Поверь мне. Я должен держаться от тебя как можно дальше.
Ее сердце разрывалось на части, и все же где-то внутри теплилась крупица надежды. Может ему требуется некоторое время, чтобы привести мысли в порядок. Они уже говорили, что не должны видеть друг друга, но все-таки сейчас стоят здесь. Обнаженные. Тет-а-тет.
Невозможное может стать возможным, а он может так же легко изменить свое мнение.
Но если нет, она не будет удерживать его. Она отказывалась быть одной из тех женщин-прилипал, которые гоняются за мужчинами. Она выдержит этого.
Внезапно вспомнилось старое и глупое высказывание: «Если любишь – отпусти, если оно твое, то обязательно вернется, если нет – то никогда твоим и не было». И это правда.
И, конечно же, вслед за этим в голову пришло любимое изречение Тамми: «Если «оно» просто сидит в твоей гостиной, ест твою еду, пачкает твои вещи и использует твой телефон, параллельно тратя все твои деньги, и никогда не считается с тобой,.. то ты либо вышла за это «оно» замуж, либо родила его».
У Тамми иногда был интересный взгляд на жизнь.