— И ты решилась? Ты же могла упасть!
— Сверху по-прежнему свисает канат. Я на нем повисла.
— И ты видела Жреца? Он заглядывал в колодец?
— Нет. Я заметила его из окна, когда он выходил из воды.
— Теперь он не страшен.
— Почему? Он стал добрее?
— Нет. Урун-Бурун велел мне выбрать вешнянку и привести с собой в наш стан.
— Стать пленницей? — отпрянула Эльма, бросая перевязку и поднимая с пола кинжал, еле видимый в сумерках.
— Гордячка! — примирительно сказал Анд. — Такой ценой мне удастся спасти тебя.
— Эльма никогда не станет рабыней, — отрезала девушка.
В ее голосе было столько твердости, что Анд смутился, но все же продолжал убеждать строптивую вешнянку:
— Почему пленницей? Подругой…
— Насильно? Никогда! Ты забыл, что вешние происходят от Весны Закатовой и ее «Дон-Кихота». Он улетел отважно к звездам, ушел в иное время. — И столько неодолимой воли звучало в словах Эльмы, что Анд растерялся.
И все же он продолжал убеждать вешнянку, что пойти за ним, как им захваченная, — единственный шанс уцелеть; но тщетно.
Близился рассвет. Эльма не стала заканчивать перевязку, и Анд кое-как сам закрепил концы холста. Кровотечение и само остановилось.
Оскорбленная Эльма сидела в такой знакомой Анду позе на подоконнике, обхватив колени руками, и смотрела в окно.
— Они идут! — испуганно обернулась она. — Жрец и подручные!
— Они не смогут отнять тебя у меня. Для них ты — моя добыча!
Эльма усмехнулась.
— Наивный захватчик, будущий мужчина! Жрецу нужен не ты со мной, а я без тебя. Если он не смог спустить с тебя кожу, то спустит тебя в шахту лифта.
— Зачем ты ему? Он стар и немощен.
— Чтобы преподнести меня, как вещь, ненасытному вашему Урун-Буруну. Сколько жен у этого зверя?
— Шесть или семь, — неуверенно ответил Анд. — Нам придется спрятаться в шахте лифта.
— Нет! — решительно ответила Эльма. — Меня здесь могло не быть, но о тебе они знают.
— Откуда?
— Я видела, как ты выходил из воды. Но в темноте не разобрала, ты ли это. А следом вышла еще одна тень, конечно, соглядатай вашего Жреца. Он сразу же уплыл к бурундцам, донести о том, что выследил. И теперь привел сюда всех во главе со Жрецом. Они найдут нас даже в колодце лифта.
— Как же быть? Я буду защищать тебя.
— Нет! Силы не равны. Мы убежим.
— Куда? И как? — изумился Анд.
— Я говорила про свисающий канат. Он тянется до самого низа.
— Спуститься в шахту по нему? Но это невозможно. Он металлический. Руки не удержат.
— Докажи, что ты настоящий мужчина! И не зря читал здесь про технику предков. Придумай, как спуститься нам двоим по канату, пока жрецы поднимаются сюда и напрасно ищут нас.
— Я не знаю, как это сделать.
— Но это необходимо! Для нас… для нас двоих. Неуловимые, обещающие женские нотки в голосе Эльмы заставили Анда внутренне вспыхнуть. Он напряженно огляделся вокруг.
— Ты можешь удержаться на мне, если я повисну на канате? — неожиданно спросил он.
— Может быть, тебе лучше держаться за меня, — с некоторым превосходством отозвалась девушка. — Ты потерял много крови.
— О какой слабости ты говоришь, ведь речь идет о тебе! — воодушевленно воскликнул Анд.
— Ты придумал что-то?
— Помоги мне выбрать на полках самые толстые и прочные книги.
— Зачем? Разве время сейчас читать?
— Ты же велела мне придумать!
Эльма пожала плечами и знакомым движением потянулась к верхней полке. Она достала оттуда два толстых тома в стариннейшем переплете из кожи и меди.
Анд же обходил все знакомое помещение, по-новому всматриваясь в облезлые стены. И нашел-таки в обнажившемся от времени внутристенном канале старый провод, по которому предки пропускали «невидимую жидкость», заставляя светиться колпаки под потолком.
Немало усилий понадобилось ему, чтобы с помощью найденного в углу железного прута быстро достать конец провода и вытянуть из стены нужный для его замысла кусок.
При виде железной палки в руках Анда Эльма сказала:
— Ты все-таки хочешь защищаться? Они забьют тебя насмерть.
— Для этого надо догнать нас.
— Догнать? — удивилась девушка.
— Ты же велела бежать. Мы спустимся вдвоем по висящему в шахте канату.
— Так ведь мы обдерем себе руки! — возразила Эльма.
— Руками ты будешь держаться за меня.
— А ты?
— Я буду закручивать этим прутом провод. Обмотаю им два взятых тобою тома, чтобы переплеты из плотнее прижались к остальному канату.