Я тут собрал пакетик с почтовыми марками, которых, по-моему, у вас с Арилдом нет. Ведь я получил столько писем к своему дню рождения со всех сторон света, даже от буров, жителей Южной Африки, и от индусов из Индии. Некоторые письма шли очень долго, вот, например, совсем недавно пришло письмо с Восточного берега Суматры.
Ну не знаю, что еще написать. Я купил в Копенгагене две великолепные консоли, они стоят по бокам зеркала в зале, а на них — по бронзовой вазе. Теперь мне нужно купить еще две консоли и поставить их по бокам двери, на них будут стоять скульптуры, которые мне прислали из Германии… Доброй ночи, Туре, дружок, мне сегодня, право, очень неможется, но я хочу написать еще несколько слов и Арилду».
«7/11.29.
Всю неделю я чувствовал себя отвратительно, теперь мне немного лучше, и я решил пожить в одной из маленьких гостевых комнат рядом с гаражом, потому что в моей Хижине страшно дует. Сегодня у нас идет сильный дождь, но я должен поехать с мамой к парикмахеру.
У тебя опять очень хорошие отметки, ничего страшного, что Арилд немного отстает, он еще все наверстает… Интересно, много ли ты сейчас бываешь на воздухе? Я начал принимать рыбий жир, потому что у меня совсем пропал аппетит… Вот, собственно, и все, что я хотел тебе написать. Передай от меня привет Фрюденлюнду и Сигне Матушке».
Год закончился. Но прежде чем я прощусь с Эурдалом в Валдресе, с годами, прожитыми в красивейших горных долинах Норвегии, мне хочется вспомнить друзей, которые у меня там появились, хотя и не всех назову по именам, их было так много. Доброжелательные и всегда готовые прийти на помощь товарищи значили очень много для новичка, приехавшего из другой части страны и говорившего на чужом диалекте. А учитель немецкого так заинтересовал меня своим предметом, что я потом с удовольствием доводил свои знания до совершенства. С годами это стало играть для меня все большую роль, и если на то пошло, даже такую, о которой я тогда не мог даже подумать.
И опять я вижу их, словно в мелькнувшем кадре, — девушек, ставших моими добрыми подружками. Кто из них еще жив сегодня? Надеюсь, все — Ингер, Эвелине, Амбьёрг, Кари… Вижу запечатлевшихся в памяти друзей, тех, кого уже нет в живых. Добродушного Сверре, который помогал мне по математике. Он погиб во время лыжной прогулки в горах… Оттар, атлет, наш лучший гимнаст, который лазил по канату, как обезьяна, и был первым на всех лыжных соревнованиях в Кёльхюсбаккене, — мой первый учитель по лыжам… Не забыть бы и Асбьёрна. По-моему, Асбьёрн был самый умный и сообразительный ученик в нашей школе за все время ее существования. После конца экзамена я спросил у него, что он получил, и он ответил довольно кисло: «Ничего особенного. Три креста». Что означало: «Отлично по всем предметам». Ничего особенного…
Конечно, школьный табель еще ни о чем не говорит. Но Асбьёрн, несмотря на юные годы, обладал зрелостью, психологическим чутьем и юмором, я и по сей день с удовольствием вспоминаю его шутки. Он стал лектором в гимназии в Осло, а ему бы следовало быть профессором ботаники в университете… Всех их уже нет в живых, но они не забыты. А вот Алф жив и прекрасно себя чувствует. Веселый, темпераментный, он стал адвокатом в Осло. Он защищал интересы Виктории, пока она была жива, а теперь представляет интересы ее наследников.
Годы, прожитые в Эурдале, были годами взросления и успеха, хорошие, счастливые годы, потому что уже в юном возрасте мне было дано познать многое — людей, среду, предначертания судьбы.
Не так давно мне прислали очень красивую книгу Юла Хаганеса{75} о моем отце и Валдресе, с множеством иллюстраций. Она тоже всколыхнула память. Старое школьное здание, знакомые люди, ландшафт. Раскинувшиеся склоны Вестрингсбюгди, дорога, петляющая в лесу и спускающаяся к реке Бегне, по которой Оттар пускал зимой мои санки с такой скоростью, что девушка, сидевшая впереди меня, визжала от страха. Веселые, незабываемые юные годы, но кроме них в памяти остались картины, хранившие традиции старого Эурдала конца двадцатых годов прошлого века — небольшого компактного селения, живущего своей замкнутой жизнью; на севере он граничит с Фагернесом, на юге — с Тонсосеном и лесами.