Глава 28
- Что, радость у тебя какая? - Радости нет большей Той, что ива пряжи В дом свой возвратилась. Светлою улыбкой Фригг узорных тканей Ярче сестры Мани Двор нам осветила. - А. Ты так нарядился, потому что я приехала? Скафти ухмыльнулся хитро. - Ну... Не только поэтому... - Неужели красавице какой встречу назначил? - И назначил, и обратно вернулся. - Что же так скоро? - Красавица не такой уж красавицей оказалась. Рунгерд рассмеялась. - Вот как! - Сама понимаешь, на пиру не особо разглядишь. А чего даром время терять, здесь любая моей будет, какую ни пожелаю! - Ох, Скафти, и любишь ты похваляться! - А если дурочка какая отказать мне решит, так я такую вису сложу... - Не слишком ли язык у тебя длинный? Колдунья насмешливо прищурилась, а скальд легкомысленно усмехнулся. - С тобой, госпожа, я ведь открыто говорить могу. - Служанки тут болтали, что Стейн бонд горевал о том, что дочку с собой взял. Мол, после того как она в нашей усадьбе побывала, замуж отдать ее сложно будет. Уж не ты ли постарался? - Я? - Скафти возмущенно вытаращил глаза. - Вот тут я ни при чем совсем! Она и раньше не особенно кому-то нужна была. С таким-то носом! А Стейн бонд не так уж и жалеет. Он только рад бы был, останься дочь его здесь. - А зачем ей здесь... - Рунгерд на миг замерла, поняв, о чем он, - оставаться? - Прости, госпожа, впрямь язык у меня длинный! Не хотел я огорчать тебя болтовней своей. Скальд на миг отвел взгляд. Рунгерд же холодно усмехнулась. - К чему мне огорчаться? Когда кошки нет, мыши на столе танцуют. Так ведь? - Ты права! Разве сравнится с солнечносветлой госпожой какая-то дочка бонда? - Да и дочке бонда волноваться не стоит. Думаю, на богатое приданое желающие найдутся. - Есть разве что-то, фру, с чем бы ты справиться не могла? Она улыбнулась самодовольно. - Мне об этом неведомо. - Давно мне беседовать с прекрасной хозяйкой не доводилось. Сидишь все взаперти... - Причины на то есть, значит. Рунгерд взглядом проследила за одной из служанок, что направилась за амбар. - Мне пора. Тебе, Скафти, и без меня скучно не станет. *** - Вижу, не очень ты торопишься работу свою исполнить. Девушка, что стояла, прислонившись лбом к бревенчатой стене амбара, поспешно обернулась. Рунгерд оглядела ее пристально. Лицо бледное, тени под глазами, губы синие - странно, как ноги держат. И страх во взгляде. - Я... Я сейчас, хозяйка. Не гневайся только... Рабыня подхватила стоявшее рядом ведро с водой, но колдунья остановила ее. - Я тебе, Фенья грязных котлов, разве идти велела? Девушка не ответила, испуганно глядя на нее. - С делами как управишься, ко мне зайди. Ясно тебе? Рабыня закивала. Рунгерд же улыбнулась. - А вот теперь иди. В кухне она поставила ведро на пол, сама же устало опустилась на скамью. Пожилая рабыня, что варила похлебку в большом котле, недовольно покосилась в ее сторону. - Чего уселась? Или дел у тебя нет? - Чего ты к ней привязалась, Дëгг? - возмутилась молодая девушка, бросив в корзину выпотрошенную рыбину. - Не видишь, плохо ей. Пусть отдохнет немного. - Ой, несчастная! А работать я за нее буду? - Больно ты уработалась! Только и делов, что следить за нами! Следом за рыбой молодая тир отправила в корзину перепачканный чешуей и внутренностями нож. Сама же вытерла руки об и без того грязный передник и подошла к подруге. - Эрна, ты как? Случилось что? Девушка, сидящая на лавке, прикрыла нос рукой, безуспешно прячась от омерзительной рыбной вони. - Страшно мне, Гро. Госпожа к ней явиться велела. - Чего хочет-то? - Не знаю! Боюсь я ее! Зачем только вернулась... Дëгг сложила руки на груди, насмешливо хмыкнув. - Она домой к себе вернулась. Или ты мечтала, что здесь когда-нибудь сама хозяйкой сделаешься? Девушка тут же вскинулась, возмущенно сверкнув глазами. - Не лезь ко мне лучше! - Кто к тебе лезет? Только ты, кажется, место свое забыла. Думала, стоит конунгу взглянуть на тебя, так ты тут же свободной женщиной станешь? - А ты меня на место не ставь! Ты такая же, как и я, рабыня! - Только я об этом помню. Я давно уже здесь и всякое повидала. Была тут одна такая, что тоже нос задирала. И не чета тебе - женщина свободная была, хоть и не больно знатного рода. А что с ней стало, никто не знает. - О чем это ты? Любопытная Гро с интересом взглянула на старую тир. Та важно усмехнулась. - Давно это было. Наш конунг тогда еще и конунгом не был. Приметил он как-то девицу одну - то ли рыбака дочку, то ли работника небогатого, уж и не помню. Только вот горда была слишком - что тебе ярла какого дочь. Но и гордиться было чем. Красотой ее боги сполна наградили, не даром Гутторн ее среди остальных женщин выделял. Даже когда он к какой-то знатной девице посватался, она смеялась, мол, посмотрит еще, кто из них настоящей хозяйкой станет. И ведь многие здесь так же думали, особенно после того, как он ее, наложницу свою, на собственное обручение взял. - А потом что? - А потом госпожа Рунгерд появилась. И хоть рыбацкая дочка болтала, что Серебряновласая скоро отправится туда, откуда приехала, но только домой отправляться ей самой велено было. А потом на их свадебном пиру она заявила, да так, чтобы как можно больше народу слышало, мол, зря только пиво переводят, всем же известно, кто чье место занимает. - Так и сказала? - Я сама там была! А Рунгерд сквозь нее куда-то посмотрела и говорит, что, видно, ошиблась, приняв за знатную девушку свинопаску обычную. Зато теперь, когда ее речи услышала, ошибку свою поняла. А потом добавила, так, мол, и быть, даже несмотря на ее низкий род, с радостью отдаст ее замуж за кого-нибудь из своей родни. Так оно, видно, и вышло. - Как? - Некоторое время спустя Гутторн собрал богатые дары и уехал. Ту девушку взял с собой. Говорили, что он отправился вено за жену платить. Рунгерд тогда отчего-то сама не своя ходила. Кто-то думал, от ревности, кто-то - оттого, что срок ей скоро родить, а скорее всего просто опасалась, как эта ее родня мужа примет. До сих пор ведь спорят, от кого она происходит. - Так что там было-то? - А кто ж знает? Вернулся-то он один. Эрна поджала губы. - Я же говорю - ведьма она! - Ты уже договорилась. Да так, что не только хозяйка тебя под замок посадила, но и конунг грозился на сетер отослать. Будешь там как горная коза траву жевать. Раз хозяйка тебя звала, то и иди к ней, нечего тут отдыхать. Или разозлить ее хочешь? Девушка снова постучала. Ей вновь никто не ответил, и она осторожно приоткрыла дверь, заглядывая внутрь. Рунгерд сидела в углу. Веретено неспешно вращалось в ее руках, глаза прикрыты и шепчет что-то. Только слов не разобрать. Рабыня испуганно замерла на пороге, словно одну из норн увидела. Не ее ли нить Серебряновласая сейчас сплетает? - Войди. Так и сидит с закрытыми глазами. А говорит тихо, почти ласково. Девушка неловко остановилась посреди покоя. Рунгерд наконец открыла глаза. Веретено отложила в сторону. - Как звать тебя? - Эрна. - Сядь, Эрна. Колдунья указала на место подле себя. Девушка только сейчас заметила стоящее прямо на скамье серебряное блюдо с нарезанным ломтями жареным мясом. И серебряный же рядом кубок. - Ты голодна? - Рунгерд посмотрела на нее испытующе. - Ешь! Повинуясь повелительным ноткам в голосе хозяйки, Эрна взяла небольшой кусок мяса, но лишь поморщилась, поднеся ко рту. - Что же ты? - улыбнулась лукаво. - Меня боишься? Да не съем я тебя! Девушка через силу съела то мясо, что держала в руке. Колдунья усмехнулась. - Видно, хорошо рабам у нас живется. Но я не за тем позвала тебя. Эрна подняла на нее испуганный взгляд. - Ты ребенка от моего мужа ждешь. А раз я... - Она на миг растерялась. - Раз ему нужен... Негоже наследнику конунга быть сыном рабыни. Рунгерд вновь усмехнулась непониманию в ее глазах. - Я решила освободить тебя. Чего рот открыла? - Благодарю, дроттнинг... - Не нужно. Надолго ли тебе хватит той свободы... Говорят, когда женщина на мясо и глядеть не может - дочь родится. Ошибаются, видно. Колдунья поднялась, прошлась по покою неспешно и остановилась рядом с очагом. Эрна, пока не видит хозяйка, схватила кубок, испытывая странное желание отвед