нье не понравился ни тон конунга, ни его взгляд. - Чего же ты хочешь? - Я хочу, Рунгерд, чтобы ты убралась из моего дома. Она изобразила удивление. - Ты никак шутить вздумал? - Шутить с тобой я больше не намерен. Особенно после того, как ты моим детям угрожать осмелилась! - Угрожать? Я просто погорячилась, когда ругала служанку. - Твое присутствие я и так слишком долго терпел! - Что значит - терпел? - Мне известно, кто ты! И такое родство мне ни к чему. - И кто же? Рунгерд спокойно улыбнулась. Гуннар же посмотрел на нее с отвращением. - Поганое отродье троллей - вот кто! - Ты собираешь слухи, как немощная старуха, которой больше нечем себя позабавить? - Это не слухи. Я узнал это от людей, в той проклятой долине, где ты жила. - Я... - И которую обирала долгие годы. Колдунья гордо подняла голову. - Я собирала дань! И имела на это право! - И кто тебе такое право дал? - Это тебя не касается! Те земли не твои ведь! Она глянула на конунга с вызовом. - Брата своего ты тоже прогонишь? - Гутторн останется здесь. - Не думаю, что он кому-то позволит за него решать. - У тебя тоже решать за него больше не выйдет! Или думаешь, я не понимаю, что он женился на тебе из-за твоего тролльего колдовства? Будь он в своем уме, такого никогда бы не совершил. - Что... - Рунгерд обиженно подалась назад, но тут же произнесла со злостью: - Это ты так думаешь! И напрасно полагаешь, что я мужа своего оставлю. Не дождешься! Гуннар шагнул вперед, теряя терпение. - Лучше тебе по-хорошему это сделать. Либо ты сама уберешься в ту дыру, откуда вылезла, либо... - он вдруг опустил взгляд, - твое порождение я велю на копье насадить. Если же сделаешь, как говорю... просто отправлю твоего сына куда-нибудь. На воспитание. А лучше забирай с собой. Я не желаю жить под одной крышей с троллями. Колдунья вмиг побледнела. - Вот, значит, как... Тебе следует забрать свои слова назад! Когда она вскочила со скамьи, Гуннар невольно отступил к двери. В Рунгерд словно ничего человеческого не осталось. Она даже скалилась по-звериному. - Не заставляй меня жалеть, что просто не приказал мешок тебе на голову надеть и в море сбросить. - Так прикажи! Он выхватил меч и направил на нее. - Сядь, ведьма! Колдунья шагнула вперед. Острие уперлось ей в шею. Ухмылка ее сделалась издевательской. Выступившую каплю крови размазала пальцами. - Неужели тебе страшно? Видишь, кровь у меня вовсе не синяя. И хвост я под платьем не прячу. Показывать не стану, уж извини. - В твоем присутствии неизвестно, чему можно верить. Для такой, как ты, не составит труда глаза отвести. - Ты и правда думаешь, что сможешь заставить меня уехать? Лучше бы тебе сейчас извиниться и уйти. От этого всем лучше будет. - Ты уедешь отсюда. Смирись с этим! Гуннар убрал меч. Дверь хлопнула у него за спиной. Рунгерд с ненавистью глядела ему вслед. - Что ж, конунг, ты сам свою судьбу выбрал. Постояв задумчиво какое-то время, она повернулась к сыну. - Со мной поедешь. - Куда мы? Рунгерд улыбнулась через силу. - Увидишь. Меч мужа со стены ей снять все-таки пришлось. Заметно стемнело. Но древний курган можно было хорошо рассмотреть. Она глянула на Ульвара. Тот жарил на костре какую-то мелкую птицу. - Здесь меня жди. Он не повернулся. - Я туда и сам бы не пошел. Рунгерд усмехнулась и направилась к кургану сама. Поднявшись на вершину, она воткнула в землю небольшую жердь с нарезанными на ней рунами. После достала железный нож и полоснула по ладони. Кровь из глубокого разреза окрасила светлую древесину. Рукоятку ножа обхватила крепче, словно боялась выронить. И стала выкрикивать слова заклятья: Немочью тяжкой, Вечным бессильем Хельхейма оковы Дух твой сковали. Тяжкие цепи Я разрываю Волей своею, Силой заклятья! Кто в древности умер, К жизни вернись! Темной порою Тебя призываю, Житель кургана Мне ты явись! Из-под земли раздался грохот. И еще раз. К ногам посыпались комья земли. Нож в руке Рунгерд дрогнул. Она облизала пересохшие губы. Новое заклинание словно противоречило первому: Оковами скован, Путами спутан, Накрепко связан Веревками прочными. Как Глейпнир крепки Заклятья мои! Твою волю навек Скуют они! Из-под земли показалась массивная фигура. Колдунья задержала дыхание и прикрыла лицо плащом, внимательно наблюдая за мертвецом. Хельски-синее лицо его поворачивалось из стороны в сторону, пока наконец Рунгерд на себе не ощутила мертвый взгляд. Нож она выставила вперед. Драуг, тяжело переставляя ноги, направился к ней. Когда между ними осталось несколько шагов, он остановился. Дышать стало еще трудней. - Что за ведьма звала меня? Голос такой же безжизненный, как и взгляд. - Я перед тобой! - Чего ты хочешь? - Голову моего врага. - Кто твой враг? - Сванлауг, дочь Гуннара. Мертвец зарычал и ушел под землю. Рунгерд радостно вдохнула свежий ночной воздух и устало опустила руки.