— Алексис? — мистер Робертс огрызается, в его голосе звучит нетерпение.
— Иду.
Я поворачиваюсь на пятках и следую за ним через подсобку и раздевалку к его кабинету, куда он открывает дверь.
Сильный запах лосьона после бритья заполняет мои ноздри, пока я пробираюсь через дверной проём, стараясь не касаться его, когда прохожу мимо. Он готовится к свиданию?
— Присаживайся, — он позволяет двери закрыться с мягким щелчком. Вместо того, чтобы обойти свой стол, он садится на него, расставив ноги.
Я отодвигаю стул, опускаюсь на него и пытаюсь не скривиться от того, как ткань натянулась в его промежности.
— Вы хотели поговорить со мной, сэр?
— Как продвигается работа над картиной? — спрашивает он.
Я откидываюсь на спинку кресла и хмурюсь.
— Хм… Хорошо. А что?
— Одна из наших постоянных клиенток хотела бы приобрести несколько твоих работ, но ей нужна скидка за их количество.
— Какая? — спрашиваю я, сведя брови вместе.
— Пятьдесят процентов.
Я прикусываю нижнюю губу.
— Это вряд ли покроет мои расходы. Акварельная бумага дорожает, а тут ещё и студия…
— Которую я сдаю тебе с большой скидкой, — говорит он.
Я поджимаю губы. Студия — это просто чердачное помещение по соседству с моей квартирой, которое слишком проветривается и не годится ни для чего, кроме хранения. Вместо того чтобы озвучить это, я говорю:
— И я благодарна вам за это и за квартиру.
Мистер Робертс укоризненно смотрит на меня.
— Раньше ты рисовала до глубокой ночи, но последние две ночи ты была занята другим.
Я собираюсь спросить, откуда он это знает, но потом вспоминаю, что он живёт этажом ниже. Здание старое, с деревянными полами, которые скрипят при каждом шаге, а мы с парой не отличаемся молчаливостью.
— Возможно, если бы ты более серьёзно относилась к своей карьере художника, ты могла бы улучшить свои работы.
Что-то в тоне его голоса не так. А может, дело в том, чего он не говорит. На его месте я бы пожаловалась, что мой сотрудник слишком шумный или что опаздывает два дня подряд, но он необычайно озабочен моим творчеством.
Кроме того, странно, что он хочет, чтобы я продавала картины со скидкой, когда они и так стоят так дёшево.
— Вы понимаете, что пятьдесят процентов от розничной цены означают для вас вдвое меньшую комиссию? — спрашиваю я.
Он откидывается на спинку кресла.
— Но представь себе, какой это будет успех.
Теперь моя очередь сузить глаза.
— Почему вы так беспокоитесь об увеличении моей производительности? Это бессмысленно.
С покрасневшим лицом он отмахивается от моего вопроса.
— Неважно. Что ты делала две ночи подряд, издавая громкие сексуальные звуки?
Обычно от такой конфронтации у меня пылают щёки, но я так подозрительно отношусь к мотивам этого парня, что едва замечаю, что он подслушал мои самые интимные разговоры.
Мистер Робертс встаёт со стола и пытается возвыситься надо мной, но я поднимаюсь со своего места и отступаю назад. Его рост — всего метр шестьдесят четыре, но жилистое телосложение заставляет его выглядеть довольно стройным.
— Отвечай, — говорит он, стоя на расстоянии вытянутой руки.
— Это не ваше дело, и прекратите пытаться сменить тему, — я сжимаю руки в кулаки.
Он кладёт обе руки мне на плечи и впивается пальцами в мою плоть.
— Без меня ты была бы бездомной.
— Ай, отвали.
Лампочка разбивается, погружая комнату без окон в кромешную тьму. Сквозь жалюзи, закрывающие дверь, просачивается небольшой поток света, освещая очертания моей пары.
— Что это такое? — говорит мистер Робертс, прежде чем его тело пролетает через весь кабинет. Он ударяется об стену с болезненным стуком.
Я кручусь на месте, ища свою пару, но он исчез.
— Что ты делаешь? — спрашиваю я.
— Он прикоснулся к тому, что принадлежит мне, — отвечает моя пара, его голос стал холоднее льдинок.
Я тяжело дышу и прижимаю руку к груди. За все мои двадцать пять лет никто никогда не заступался за меня. В уголках моих глаз появляется тепло. Моя вторая половинка рисковал быть пойманным, чтобы убедиться, что я в безопасности.
— Спасибо, — шепчу я, в моём голосе звучит благодарность.
Когда мистер Робертс застонал, напряжение в моей груди немного ослабло, и я глубоко выдохнула.
— Это был тот человек, который стучал в дверь наверху? — спрашивает моя пара.
— Да, — я обхожу стол и иду туда, где, прислонившись к стене, сидит мистер Робертс.