У меня внезапно пересохло в горле, и я закрываю рот рукой. За эти полтора дня я чувствовала себя настолько не в своей тарелке, что у меня не было времени задавать ей сложные вопросы, что просто безумие, потому что обычно меня не так легко отвлечь.
Я наклоняюсь к ней и шепчу:
— Что ты о них знаешь?
Она бросает взгляд через моё плечо.
— Мистер Робертс скоро вернётся?
— Нет, — слово срывается с моих губ прежде, чем я успеваю его остановить. — То есть, я не знаю.
— Твой умбра поглощает его, да?
Я сохраняю совершенно неподвижное выражение лица, потому что если она так много знает о происхождении моей пары, то мне не нужны власти из другого измерения, которые придут нас арестовывать.
— Всё в порядке, — говорит она с крошечной улыбкой. — Так поступают умбры, если хотят остаться в нашем измерении надолго.
— Верно, — я провожу пальцами по своим кудрям. — Он не говорил мне ничего из этого.
— Нам с Нилом нужна была помощь, чтобы всё уладить, когда он только перешёл.
— Ты ведь человек, да? — шепчу я.
— Да, — говорит она с ухмылкой. — А ты?
— Меня смущает, что ты так много о них знаешь.
— Это только потому, что кое-кто другой рассказал нам, как всё устроено.
Джессика рассказала мне, что умбры — это раса оборотней, живущих в глубинах мира, который страдает от глобального потепления. За тысячелетия они разработали способ пересечения измерений, но для создания разлома необходимо получить призыв от родственной души.
— Так кто же выложил медитацию на Youtube? — спрашиваю я.
Она пожимает плечами.
— Наверное, ещё один умбра, который раньше перешёл в другое измерение и хочет помочь другим. Но ты же понимаешь, что единственный способ для твоей второй половинки быть с тобой как следует — это поглотить другого человека?
Черты моего лица напрягаются.
— Понимаю.
— А твой с мистером Робертсом?
В груди заклокотало чувство вины. Одно дело — оправдывать гибель мистера Роберта перед самой собой. Совсем другое — признаться в этом Джессике. Я напоминаю себе, что, освободив его, я наврежу невинному монстру. Я едва заметно киваю Джессике, не желая бросать свою пару на произвол судьбы, но мне отчаянно нужна информация о том, что будет дальше.
Джессика кладёт руку мне на плечо.
— Чтобы переварить кого-то размером с мистера Робертса, должно пройти около трёх часов, но проследи, чтобы он использовал эту форму, когда выходит на публику.
— Почему? — спрашиваю я.
Джессика смотрит на меня так, словно я отупела.
— Чтобы он мог взять на себя кофейню, конечно. Мне нужно будет где-то работать, пока Нил не получит свой первый чек.
Моё сердце учащённо забилось, и я обвожу взглядом оживлённое кафе.
— То есть всё это будет принадлежать ему?
Она ухмыляется.
— Вот как умбры так легко устраиваются в этом измерении. Но ты должна убедиться, что он будет принимать облик Робертса по крайней мере несколько недель, прежде чем начать вносить тонкие изменения.
Я смотрю на неё безучастным взглядом. Это очень много для меня.
Джессика морщит нос.
— Ты действительно хочешь, чтобы тебя видели на публике с мистером Робертсом?
— Я не против, если только это не он внутри, — отвечаю я, пожимая плечами.
Она сочувственно похлопывает меня по руке.
— Похоже, у тебя и твоей пары всё в порядке. Он должен вобрать в себя все воспоминания Робертса, но не его личность, а когда вы будете наедине, он сможет вернуться в более великолепную форму.
Мое дыхание становится поверхностным, а все опасения по поводу того, что нас с парой будут преследовать представители закона, испаряются вместе с паром, выходящим из кофемашин. Но мне нужно кое-что узнать.
Оглядевшись по сторонам, чтобы убедиться, что никто не приблизился к нашему разговору, я наклоняюсь к ней и спрашиваю:
— Как они выглядят в темноте?
— Они оборотни, — хмуро отвечает она. — Это имеет значение?
— Мне любопытно.
Она лезет в фартук, достаёт телефон и прокручивает приложение с фотографиями.
— А вот и мы.
Первое изображение, которое она мне показывает, — почти идентичная копия моей пары-тени, когда я впервые увидела его в своей спальне, за исключением того, что она изменила настройки камеры, чтобы делать снимки в темноте. Она увеличивает яркость и делает изображение более детализированным.
То, что я сначала приняла за мужественные очертания, оказалось массой щупалец в форме мускулистых бицепсов. Теперь понятно, как он мог вытянуть руки через всю комнату. На самом деле это были щупальца. А мужские очертания — это его превращение в нечто привлекательное.