Была одна гротескная бестия, а стало три и уже не столь гротескных. Мыслеформы народившихся созданий исходили той же яростью, что и у их прародительницы. В этом отношении ничего не изменилось.
- Не-невозможно... - простонал Словен.
Он хотел сглотнуть и не смог, горло превратилось в иссушенную пустыню. Он пытался думать, думать рассудительно.
Слава Творцу Всеединому, демоны заперты внутри круга и не способны добраться до меня. Пока не способны... Но это потрясающе!
Три типа первостихий и все направлены на разрушение возведённого им барьера. Твари истончали заслон. Каждая своим образом и все вместе. Подобный подход быстро показал свою действенность. Надёжная, выверенная и напоённая энергией фигура затрещала под обрушившимися на неё ударами. Сияние линий делалось всё более бледным. Если так и продолжится - а так и продолжится! - недолго магической преграде сохранять свою целостность.
Маг попятился на полшага. Руки его не просто дрожали, они тряслись, как у запойного пьяницы. Ошейник выпал из них. Словен не удостоил его и взглядом. Бесполезная побрякушка, на которую он потратил столько времени и сил.
Погреб наполнился скрежетом и шипением. Полумрак расцвёл свистопляской исходящих от фигуры тревожных бликов. Паук отхаркивал огненно-леденящие плевки, от соприкосновения которых поднимались клубы пара. Хрипение, что он издавал при этом, казалось Словену рычанием бешеной собаки, грызущей кость. Словно бы его собственную кость.
Старик сделал ещё шаг назад. Глаза его распахивались всё шире и шире. А потом он остановился... Неужели он собирается сбежать? По крайней мере, его ноги придерживались такого мнения, сами собой стремясь прочь из погреба, ставшего похожим на склеп. Склеп, полный демонов... Но, если он сбежит - далеко, может в другую страну, - то всё равно не сможет жить, помня, что допустил подобное. Адская троица, до того как давление вышвырнет её в Межреальность, или явятся демонологии, успеет вдоволь порезвиться в соседних домах. Или в его собственном, когда Розалина и другие придут сюда утром.
Нет, он не сбежит. Не посмеет. Тогда что, он в серьёз готовится умереть?..
Тупица! Сто тысяч раз тупица! Ведь есть способ. Он о нём и думал, до того как удариться в позорный страх. Умирать собрался. Осёл, право слово.
Что ж он всё трясётся, будто специально ждёт, когда станет слишком поздно?
Колдуй, старая колода, зря что ли всю жизнь только тому и учился!
Словен попытался унять бешеное сердцебиение. Утёр взмокший лоб,
монстры, тесня друг друга, "грызли" барьер; не смотри на них, если не можешь,
и повторно начал читать изгоняющее заклятье.
На какое-то страшное мгновение ему показалось, что ничего не получится. Что и здесь он что-то упустил, и ничего не выйдет. Но нет, заклятье работало!
В центре фигуры, в метре от пола возникла серая точка, быстро разросшаяся во вращающийся диск. Он выглядел плоским, но с какой стороны на него не взгляни, тот оставался бы плоским. Дыра в ткани пространства, провал в иное измерение. Из трёх гадин лишь паук обладал голосом, о чём он не преминул сообщить во всеуслышание.
- Кричи! - поддержал его писклявый вопль маг. - Кричи, сколько влезет! И убирайся обратно в свои говённые болота!
Межреальность ворвалась к ним. Старик затряс кулаками, ощутив её напористое дыхание. В погребе поднялся шквальный ветер. Грохот падающего хлама заглушил все звуки. Попадали расставленные свечи и лампы с опорных столбов. Свет их погас. Только переход лучился блеклой дымкой.
Портал открылся. И он затягивал.
Летучая мышь перевернулась в воздухе, запутавшись в собственных крыльях. Воронка разом проглотила первое отродье. Вот оно есть, и вот его уже нет.
Ещё двое... Старик вновь заскулил. Вокруг набирал силу вихрь, взметающий тучи пыли и треплющий его волосы. Но портал не мог затянуть оставшихся бестий. Те крепко цеплялись за выбоины в полу. Паук умолк, занятый делом. Фигура почти погасла, барьер держался на последнем издыхании.
Паника спеленала душу Словена, распустившись в ней буйным красным цветком. Взор застлало красной же поволокой.
Почему? Он сделал всё правильно, как по книгам. Так почему...
Он понял.
Пойманное им существо являлось уникальной мерзостью, в этом он не ошибся. Он ошибся в другом... На болотах бестии не дали продемонстрировать своего умения, но она разделилась, будучи уже в чужом для себя мире. Из одной твари получилось три. Вот в чём соль! Действие чар также разделилось, а значит, ослабло. Детки проявили себя столь же неистово, как их праматерь. И они сопротивлялись, не желая уходить! Они жаждали крови и мести за понесённые муки. Мешанина была жутким хищником. Недаром краб бросился улепётывать, едва почуяв её. Краб спасся, а вот человек оказался не так сообразителен.
Чтобы выбросить оставшихся демонов в Межреальность требовалось более мощное заклятье. Требовалось время. Требовались силы. Но он не мог ничего сделать. Он устал и валился с ног. Он забыл все чары, он забыл... Отупляющая заторможенность овладела Словеном. Маг уронил руки, глядя перед собой.
Сейчас меня сожрут - я поймал себе собственную погибель.
О, как посмеётся скопище завистников, узнав подробности его смерти! Господи, как же страшно... Он никогда не верил в Бога, душа реальна, но это не повод верить в Бога. Он верил в торжество разума. Теперь его душа трепещет, и он поверил. Смешно до слёз... Губы искусаны в кровь, во рту привкус меди. Его трясло. Он шептал, но не чары, а слова молитвы, которую знал когда-то, - мать научила. Уже ни на что ни надеясь, просто не способный остановиться:
Пока в фигуре есть энергия, твари не прорвутся... Господи спаси... Пока они не прорвутся, я буду жить... Господи спаси и сохрани...
Когда паука вместе с опрокинутыми свечами и мелким мусором потащило в воронку, Словен вскрикнул. Сердце скакнуло в его груди. Но в тоже мгновение дьявольская многоножка проломила барьер. Линии вспыхнули в последний раз и погасли. Дикая неудержимая воля сожгла фигуру раньше срока. Рот старика раскрылся в немом вопле.