Голос мгновенно замолк. Это произвело на него разительное впечатление, он стал задумываться, стал вспоминать жизнь свою прежнюю. Невольный ужас напал на него, и он решился навсегда с ней расстаться и остальные дни свои посвятить покаянию в грехах.
Нимало не медля, подал он в отставку, снял блестящий военный мундир, надел простой овчинный тулуп и в нем пешком пошел в Киево-Печерскую лавру. Начальство лаврское, увидев полковника гвардии в простом тулупе, затруднилось принять его в число своей братии и вынудило Милонова лично явиться к киевскому митрополиту с просьбой об этом.
Митрополит очень удивился, увидев перед собой полковника в нищенской одежде; но когда Милонов откровенно поведал все с ним случившееся и всю свою жизнь, митрополит посоветовал ему не оставаться в Киево-Печерской лавре как обители шумной и городской, которая не удовлетворит его духовного стремления, а лучше отправиться в пустынную обитель Пинскую, к старцу игумену Филарету, и под его опытным руководством подвизаться там в спасении своей души.
Милонов так и сделал, пришел в Пинскую пустынь, открылся игумену Филарету, почему и зачем пришел; был принят в число братии, но так как старушка-мать его была еще жива, и он отдавал ей свой полковничий пенсион, то, чтобы не потерять его и не оставить мать свою нуждаться, он и не поступил официально в монашество, но жизнь проводил строго монашескую. Он пережил игумена Филарета и уже при его преемнике, игумене Евстратии, блаженно почил о Господе в той же Пинской пустыни, оставив по себе во всех его знавших добрую память истинного подвижника и верного раба Христова.
Таким образом, блестящий гвардейский полковник переселился в вечность смиренным иноком, и нужно надеяться, что поведение полковника искуплено им подвигами инока, по милости Бога, не хотящего смерти грешника, но всех приводящего к покаянию («Душеполезное чтение», 1885 г.).
9) Один рижский помещик Илья Л., готовясь праздновать день своих именин — 20 июля, между прочими распоряжениями призвал старосту и приказал ему, что и как надо делать на завтрашний день. Выслушав приказание, староста осмелился заметить, что завтра Ильин день.
«Молчать, — закричал помещик, — я сам Илья!» Мужичок, пожав плечами, должен был удалиться. Наступил Ильин день. В доме помещика все бегали, суетились. Слуги, кучера, повара, горничные, экономки — все были на ногах. А как погода была прекрасная, то еще более хлопот было в поле: кто жал, кто косил, кто возил — все были в движении. Наконец в барском доме суета приутихла. Наехали гости, начался обед и кончился благополучно.
После обеда довольные гости рассыпались по разным местам: кто в гостиную, кто в сад, вообще кто куда знал, а сам хозяин с пожилыми, более серьезными посетителями поместился на балконе. В такое веселое, вполне приятное время никто и не заметил, как с юго-запада поднималось небольшое темноватое облако, шло все ближе и ближе и наконец остановилось как будто над самым домом. Вдруг олеснула молния, грянул гром — и именинник Илья Л. оказался в своих креслах мертвым. Оглушенные ударом грома, как домашние, так и гости — все спешили укрыться, кто где мог, опасаясь каждый за себя самого. И только тогда, когда совершенно утихли взволнованные чувства, увидели посиневший труп своего дорогого гостеприимного хозяина.
Все средства вернуть его к жизни остались напрасны. Облако же пошло далее своим путем и разрешилось сильнейшим проливным дождем в поле, где все смешало, смочило и всех согнало с работы.
Вот что сталось с Ильей Л., который на замечание старосты о дне святого пророка Ильи гневно и кощунственно закричал: «Молчать!.. Я сам Илья!..» («Стран.», 1869 г., июль. Сост. по указ. источ. свящ. Н. Успенский).
Как Господь чудодейственным образом вразумляет издевающихся над святыми мощами
1) Полковник Ш., разговаривая со своими товарищами о мощах святого Митрофана, сказал: «Воля ваша, друзья мои, а я никак не поверю, чтобы в этой раке более ста лет лежало тело нетленное. Это все обман корыстолюбцев. Хотите ли, я при вас пойду к этой раке, вложу туда мою руку и скажу вам по осязанию, из чего состоит обожаемое вами тело?» Пошли в церковь; дерзкий изувер с фальшивой набожностью подошел к мощам угодника Божия и протянул руку в гроб. «Вообразите же наше удивление, — сказывал мне один из очевидцев, — не успел полковник опустить свою руку в гроб, как невидимой какой-то чудной силой отбросило эту руку назад, и он, бледный и полумертвый, едва сошел со ступенек, что перед гробом. Перестал он с тех пор умничать и издеваться над простодушно и смиренно верующими» («Стран.», 1861 г., сентябрь).