Она бесшумно провела меня к двери его комнаты, жестом велела подождать и вошла.
— Что там? — услышал я его голос. — Ты же пошла делать завтрак.
— Да, но я обожгла руку.
— Правда? Ты с кем-то разговаривала.
В комнате наступила такая тишина, что я услышал дыхание кого-то из них.
— С тобой хочет поговорить один человек, — наконец сказала миссис Шерри. — Он в холле.
— Что ты со мной делаешь?
На одной ноге он доскакал до двери и настежь распахнул ее. Одна пижамная штанина была отрезана, и виднелась окровавленная повязка. В его раскаленные глаза лезли волосы.
— Кто вы? Я вас не знаю.
— Меня зовут Арчер. Я частный детектив.
— Что вам надо?
— Лорел.
Он опять накинулся на мать, словно она была источником всех бед в его искореженной жизни.
— Это твои штучки, старая идиотка?
Она опустила голову, словно давно привыкла к подобным эпитетам.
— Не надо так говорить, Гарольд. Я твоя мать.
— Вот и веди себя как мать.
Я положил руку ему на грудь — его сердце неистово колотилось — и слегка толкнул назад, в комнату. Он сел на краешек кровати.
— Нам с Гарольдом надо поговорить, миссис Шерри. Вам будет легче при этом не присутствовать. Легче всем нам.
Она посмотрела на Гарольда, в ее взгляде была невыносимая утрата — и пошла к двери.
— Пока вы не ушли, — остановил я ее. — Где деньги?
— Я спрятала их в шкаф, — сказала она испуганно. — Но я не собиралась ими пользоваться. Принести?
— Пусть пока полежат, — сказал я. — Будет чем с ними поторговаться.
Она посмотрела на меня с недоумением. Она явно утратила способность понимать, что происходит. Гарольд смотрел то на меня, то на нее, словно зритель, наблюдающий за игрой в пинг-понг, где он поставил на того, кто проигрывает.
— Это мои деньги, — сказал он. — Я заработал их тяжелым трудом.
— Да, ты потрудился на славу, Гарольд, — сказал я. — Учитывая твои доходы, я бы подыскал тебе хорошего консультанта, чтобы разумно распорядиться деньгами.
— И сколько мне это будет стоить?
— Нисколько. У меня уже есть клиент. Том Рассо. Но то, что ты сделал с его женой, может стоить тебе свободы — до конца жизни.
Он испуганно посмотрел на меня.
— Ничего я не делал. Я даже не видел ее на этой неделе.
— Это правда, — вставила его мать. — Мне он сказал то же самое.
— Я понял вас, миссис Шерри. Но теперь мне хотелось бы поговорить с вашим сыном. Полиция здесь будет с минуты на минуту. И первым делом они спросят, где Лорел. Если Гарольд удовлетворит их любопытство, они, вероятно, согласятся закрыть глаза на многое другое.
— Я не знаю, где Лорел. Скажи ему, мама.
— Это верно, — она встала как преграда между ним и мной. — Он ни за что не обидел бы Лорел. Он ее всегда обожал.
— Да, я всегда ее обожал.
Я понял, что происходит. Мать и сын повторяли диалог, которому было уже пятнадцать лет от роду и который обрел мощь и неправдоподобие мифа. А мне в этой пьесе выпала роль жестокого отца, который ушел жить к другой женщине, но время от времени представал перед ними.
Глава 40
Мне хотелось повернуться и уйти. Вместо этого я сказал миссис Шерри твердым и строгим голосом:
— Оставьте нас одних на несколько минут. И позвоните доктору Лангсдейлу.
Она была так ошеломлена, что без звука подчинилась. Я захлопнул за ней дверь. Гарольд сказал:
— Не надо так горячиться. Мать не привыкла к подобному обращению.
Я только рассмеялся ему в лицо. Мне хотелось хорошенько ему врезать. Но приходилось проводить черту между тем, что мог он себе позволить, и тем, что можно было мне. Я сказал:
— Так где она, Гарольд?
— О ком мы говорим? — спросил он с выражением лукавой невинности на лице.
— О Лорел Рассо.
— Спросите ее отца. Он скажет.
— Не надо! Джек Леннокс в больнице Вест-Пойнта с дыркой в голове. Которую, кстати, проделал ты.
— Он выстрелил первым. Я оборонялся.
— Вымогатели не имеют права на самооборону. Если Джек Леннокс умрет, тебе не позавидуешь. Твое положение и так из рук вон плохо. Если бы ты был тем, кем себя считаешь — человеком хотя бы с двумя извилинами, ты бы начал выбираться из этой ямы.
Его взгляд, взволнованный и испуганный, блуждал по комнате. Комната была, похоже, такой же, как и в годы его юности. На стенах вымпелы, полинявшие, как и его юношеские мечты. В углу шкаф с книгами — классика для юношества. Они все еще надеялись, что хозяин обратит на них внимание.
Гарольд попытался заговорить, облизал пересохшие губы и сделал еще одну попытку.
— Если я похитил Лорел, то примерно как в прошлый раз.
— Ты хочешь сказать, что она с тобой и теперь заодно?
Он покачал растрепанной головой.
— Я ее вообще не видел.
— Почему же ее отец выложил тебе сто тысяч?
— Это наше дело.
— Теперь уже нет.
— Ну ладно, — сказал он после паузы. — Это плата за взаимопонимание.