— Да, судно стояло на якоре у Лонг-Бича. Согласно имеющимся у меня сведениям, Элли Руссо была убита в ночь на второе мая 1945 года, а «Кэнон Саунд» ушел в море на следующее утро.
Я мог прочитать мысли, проносившиеся в голове Элизабет. Да, объективно ее мужа можно было обвинить в убийстве Элли Руссо.
— Как она была убита?
Я все рассказал Элизабет. Сказал и о том, как малыш Том оставался один в доме с трупом убитой матери. Мне хотелось заставить ее понять, что такое убийство и каковы могут быть его последствия.
Элизабет подняла голову и посмотрела мне в глаза:
— Я прекрасно знаю, что мой муж не святой, но на такое страшное дело он не способен. Фактически я уверена, что он здесь ни при чем. Весь тот последний день и вечер он провел со мной.
— Вы так хорошо это запомнили?
— Не просто хорошо запомнила, а даже записала. В первый год замужества я вела по тогдашней моде дневник. Пожалуй, я смогу его отыскать.
Элизабет вышла и спустя некоторое время возвратилась с небольшой записной книжечкой в белом узорчатом переплете с красивыми застежками, как у альбомов. Полистав ее, она показала мне запись за второе мая 1945 года.
Запись оказалась длинной и довольно сентиментальной, но в ней черным по белому было написано, что капитан в тот день действительно никуда не отлучался из дома, окружив свою жену необыкновенным теплом и вниманием.
Мы прочитали это вместе, и мне показалось, что Элизабет немного смутилась. На всякий случай она пустилась в объяснения:
— Мне ведь тогда было всего двадцать два года, и я была необычайно романтична. Все это давно миновало. Полагаю, мне надо было показать вам эти глупости, ибо дневник доказывает, что Бен не причастен к убийству женщины. Не мог быть причастным. Из отцовского дома в Эл Ранчо он прямиком отправился на свое судно.
Не спросив разрешения, я взял в руки дневник Элизабет и принялся его перелистывать. Она сделала было движение, чтобы отнять у меня книжечку, глаза ее сердито сверкнули, однако она тотчас отступила назад. Мне показалось, Элизабет захотелось самой выяснить все до конца.
— Вы мне говорили, что женщина с маленьким ребенком явилась в ваш дом в марте?
— Да, в самом начале марта 1945 года.
Запись я нашел без особого труда, она была датирована пятым марта:
«Сегодня случилась страшная вещь. Ко мне в дом явилась молодая женщина с мальчиком лет четырех-пяти. Она сообщила мне нечто ужасное, что я не намерена здесь записывать. Этот день я никогда не забуду. Неужели я права в своих сомнениях относительно происхождения Томаса? Она сообщила, что ее маленького мальчика зовут Томасом».
Я прочитал эту запись вслух. Элизабет низко наклонила голову.
— Я не запомнила его имени и забыла, что записала его в дневнике,—- неуверенно пробормотала она.
Я снова ей не поверил, но теперь это уже не имело значения.
— Может, вы хотите еще раз взглянуть на фотографию Эллисон Руссо?— спросили.
Элизабет посмотрела на меня.
— В этом нет никакой надобности. Я сразу узнала ее, как только вы показали мне снимок. Да, это она тогда приходила.
— Сколько же раз она навестила вас?
— Всего один раз. После этого я вернулась в отцовский дом, а в Бел Эйре поселились Джек и Мэриан.
Она подняла голову.
— Могу ли я теперь убрать свой дневник?
Я молча протянул его ей. Она прижала книжечку к груди и вышла из комнаты.
Теперь я знал, что навсегда простился с ее обольстительным телом. Прошлая ночь была единственной и неповторимой, не без страсти, но без последствий. За исключением того, что мне было суждено надолго запомнить Элизабет.
Глава 36
Спустя несколько минут вернулся домой капитан Сомервилл. Я слышал, как он разговаривал с женой в холле, но их голоса звучали так тихо, что я не мог уловить, о чем идет речь, Затем Сомервилл вошел в кабинет и закрыл дверь. Он выглядел очень старым и измученным.
— Жена сказала, что вы хотите поговорить со мной?
— Если у вас найдется минутка.
— Нельзя ли наш разговор отложить до утра? Уже поздно.
Он широко зевнул. Щетина на его лице заметно выросла за день.
— Тут вопрос чести,— ответил я.— Вы стараетесь ликвидировать прорыв нефти.
-- И мне это удастся. Через день или два с этим будет покончено!
— Дай-то Бог! Я же надеюсь ликвидировать прорыв другого рода: серию убийств и других преступлений.
— Серию убийств?
— Мне известно уже о трех. Первое произошло второго мая 1945 года, когда Элли Руссо была застрелена в своей спальне.
Сомервилл пожал плечами, однако я продолжал:
— Вчера вечером или „сегодня ранним-утром был утоплен пациент из госпиталя — Нелсон Бегли. Это произошло у Монтевистского берега. Там же был убит секретарь Сильвии, Леннокс.
Лицо Сомервилла утратило последние краски. Глаза его на мгновение закрылись, он пошатнулся и схватил меня за руку, впиваясь ногтями чуть выше локтя.
— Кто рассказал вам про Элли Руссо?
— Про ее убийство известно очень многим, а ее сын — мой клиент.
— Муж Лорел?
— Да. От Лорел до сих пор нет никаких вестей, ее жизни угрожает опасность. Нельзя допустить, чтобы она -стала четвертой жертвой.
Из холла донеслись едва различимые звуки, словно в дом хотела проникнуть собака. Дверь тихо приоткрылась, и в комнату проскользнула Мэриан Леннокс. Ее походка показалась мне неуклюжей и неуверенной.
— Вы ведь говорили о Лорел, да?
— Да, упоминали ее имя.
Мэриан приблизилась ко мне с протянутой рукой, как слепая, но глаза ее блестели от страха.
— Вы говорили, что Лорел пала четвертой жертвой?
— Нет, я только опасаюсь, что и ее ждет такая участь. И все мы стараемся это предотвратить.
— От вас все равно мало помощи,— крайне нелюбезно обратился к Мэриан Сомервилл,— а у нас с мистером Арчером серьезный разговор. Вернее, я надеюсь, что он состоится.
— Извините. Когда я услышала про Лорел, то подумала, что у вас появились новые сведения.
Мэриан внимательно посмотрела на капитана, потом на меня:
— Где она, мистер Арчер?
— Ответ на это можно получить у Гарольда Шерри.. Я не знаю, пока не знаю.
— А где Гарольд Шерри?
— Где-то скрывается, залечивает раненую ногу.
— Что еще можно сделать, чтобы вернуть Лорел?
Сомервилл расхаживал взад и вперед по комнате и теперь встал между нами.
~ Именно это мы и собирались обсудить с Арчером, Мэриан. Вы нас прервали. Я понимаю, сколько вам пришлось пережить за сегодняшний день, и не хочу выглядеть бесчувственным. Но советую вам немедленно лечь в постель. Прошлой ночью вы хоть немножко спали?
— Не помню. Нет, едва ли...
Она почти закрыла глаза и опустила голову. Сомервилл слегка потряс ее.
— Вы же совсем спите! Теперь идите ложитесь спать. Может, налить вам рюмочку?
— Нет, спасибо. Вы очень добры, Бен, но от виски я страшно возбуждаюсь. Элизабет обещала дать мне снотворное.
— Попросите ее дать вам пару таблеток хлоралгидрата, я проверил их действие на себе.
Он повернул ее, обнял за плечи и вывел в холл, там наклонился и поцеловал в щеку. Жест был совершенно естественный, • и я вдруг увидел Сомервилла совсем в ином свете. Несмотря на длительные неприятности с женой, он любил женщин и, пусть немного старомодно, умел с ними обращаться, являя прекрасный пример дамского угодника.
Перипетии с Мэриан, казалось, успокоили его.
— Крайне сожалею, что нас прервали. Боюсь, у моей свояченицы не выдержат нервы. За последние тридцать часов она выплакала все свои слезы.
— Как состояние здоровья ее мужа?
— Я видел его вечером, он поправляется. Но он вообще не умеет стойко переносить удары судьбы, почти как Мэриан. А она без него совсем теряется. Можете себе представить, сколько ей стоит история с Лорел? Нет, мы просто обязаны вернуть им дочь!
— Мне кажется, я добился в этом вопросе определенных успехов. А вы можете мне помочь, капитан.