— Вами займется пара крепких парней,— усмехнулся он.
Я промолчал.
— Не верите? — сердито прорычал он.
Я покачал головой.
Он шагнул к телефону, снял трубку и стал набирать номер. Я следил за его пальцами: 1—3—5—7—2.
Это занятие отняло у него последние силы. Он выпустил из рук трубку, прислонился к стене и съехал на пол. Приложив ухо к стене, он пролаял:
— Дайте мне дока.
Я молча слушал.
. — Винса! Дока! — сердито крикнул он.
Он вновь схватил трубку, но тут же и отшвырнул ее от себя, потом встал на четвереньки и пополз по кругу. Увидев меня, он удивился и рассердился. С трудом поднявшись на ноги, он протянул руку:
— Дайте выпить!
Я подобрал откатившийся стакан и вылил в него остатки из бутылки. Он взял стакан с достоинством накачавшегося вдовца, небрежно осушил его, спокойно подошел к кушетке и лег на нее, подсунув под голову стакан вместо подушки. Заснул он моментально.
Я положил трубку на рычаг, снова выглянул в кухню, затем обыскал спящего и выудил у него из кармана ключи. Один из них был отмычкой к замкам номеров. На двери квартиры управляющего стоял пружинный замок. Я поставил его на собачку, обеспечив возможность вернуться, и стал подниматься по лестнице. По дороге я остановился и записал на старом конверте: «Доктор Винс, 1-35-72». Может быть, это была нить .к разгадке.
В доме царила полная тишина.
Глава 4
Отполированный от длительного употребления ключ управляющего бесшумно открыл замок двести четырнадцатого номера. Я толкнул дверь. Комната была не пуста. У кровати спиной к двери стоял коренастый мужчина, склонившись над чемоданом, лежавшим на кровати, и неторопливо укладывал в него вещи. Рядом с чемоданом валялись рубашки, носки и белье. Мужчина монотонно насвистывал сквозь зубы.
Услышав скрип двери, он замер, и его рука -метнулась к подушке.
— Прошу прощения,— произнес я,— управляющий сказал мне, что эта комната свободна.
Мужчина был лыс, как грейпфрут. Он был в темно-синих брюках с подтяжками и голубой рубашке. Он сунул руки под подушку, потом поднес их к голове, опустил и только тогда повернулся. Теперь на его голове появились волосы.
Парик выглядел как естественные волосы. Мужчина сердито посмотрел на меня.
— Могли бы и постучать,— заметил он.
У него был низкий, хриплый голос и круглое лицо с внимательными глазами.
— Зачем мне было стучать? Управляющий сказал, что комната свободна.
Мужчина кивнул, удовлетворенный ответом. Сердитое его выражение исчезло.
Я без приглашения прошел в комнату и огляделся. Рядом с чемоданом на кровати лежал журнал с обнаженными красотками. В зеленой стеклянной пепельнице дымилась сигара. Для такого дома комната была опрятная и чистая.
— Должно быть, он решил, что вы уже переехали,— сказал я, разыгрывая роль обычного съемщика подобных комнат.
— Подождите полчаса,— попросил мужчина.
— Не возражаете, если я пока осмотрю комнату?
Он усмехнулся:
— Вы недавно в этом городе?
— Почему вы так думаете?
— Вам нравится дом и окружение?
— Не очень,— ответил я.— Но эта комната выглядит вполне прилично.
Он еще раз усмехнулся, показав фарфоровую коронку, которая была белее остальных зубов.
— Давно ищете комнату?
— Только начал,— живо откликнулся я.— А почему вы спрашиваете?
— Потому что комнаты в этом городе не смотрят, а берут не глядя,— пояснил он.— Бэй-сити так перенаселен, что за одно только уведомление об освобождении комнаты я мог бы взять десять баксов.
— Об этой комнате я узнал от Оррина Куэста,— уточнил я.—- Так что этой десятки вы уже лишились.
— Вот как?
Ни один мускул не дрогнул на его лице.
— Не говорите со мной таким тоном,— заявил он.—« Мне это не нравится.
Он взял сигару, затянулся и холодными серыми глазами уставился на меня сквозь дым. Я достал сигарету и тоже закурил.
— А как вы поступаете с теми, кто позволяет себе так разговаривать с вами? — спросил я.— Заставляете их подержать ваш парик?
— Оставьте в покое мой парик,— разозлился он.
— Прошу прощения.
— Возле входа в дом висит объявление: «Свободных комнат нет». Так почему же вы вошли?
— Наверно, вы не расслышали, что я сказал об Оррине Куэсте.
Я произнес его имя по буквам, но и на этот раз мужчина никак не отреагировал. Наступила мертвая тишина.
Он вновь занялся чемоданом и положил в него стопку носовых платков. Я подошел поближе, он резко обернулся ко мне. Его взгляд стал настороженным.