Бритой щекой он ощутил свежее дуновение ветерка, запах океана и водорослей. Впервые за многие годы. Пелл так любил этот запах. В «Капитоле» ты вдыхаешь тот воздух, который нагнетается в камеру через кондиционеры или нагревательные системы, и он не имеет запаха.
Мимо проехала полицейская машина.
Держись твердо…
Пелл изо всех сил старался идти спокойно, не оглядываться и не сворачивать резко в сторону. Любые перемены в поведении мгновенно привлекают внимание. Люди могут понять, почему ваше поведение изменилось, а затем воспользоваться этим знанием против вас.
Нечто подобное произошло с ним в здании суда.
Кэтрин…
Пелл заранее спланировал свое поведение во время допроса. Он собирался, если возможно, не вызывая подозрений, получить от допрашивавшего определенную информацию, к примеру, узнать, сколько человек охраняет здание суда и где они находятся.
Но к его полнейшему недоумению, Кэтрин Дэнс вплотную подошла к раскрытию его плана.
А теперь давайте перейдем к бумажнику. Как он попал в колодец?..
Он был вынужден изменить планы. И срочно. Он сделал все что мог, но по звуку сирены понял, что Кэтрин разгадала его намерения. Если бы она сделала это пятью минутами раньше, он бы уже сидел в тюремном фургоне «Капитолы». И его план полностью провалился бы.
Кэтрин Дэнс…
Мимо быстро проехала еще одна полицейская машина.
Пока на него никто не обращает внимания. Пелл продолжал свой путь. Но он прекрасно понимал, что из Монтерея нужно как можно скорее убираться. Он проскользнул в забитый до отказа торговый центр под открытым небом. Окинул взглядом отделы: «Мейсис», «Мервинс», совсем маленькие магазинчики, торгующие сластями, книгами (Пелл обожал книги и проглатывал их в огромном количестве, понимая: чем больше ты знаешь, тем больше у тебя возможностей), видеоиграми, спортивным инвентарем, дешевой одеждой и бижутерией. Здесь не протолкнуться. Был июнь, и в большинстве школ занятия уже закончились.
Вот из магазина вышла девушка, по виду старшеклассница, с сумкой через плечо. Под курткой тугая красная майка. Стоило Пеллу бросить взгляд на нее, и он почувствовал, как все в нем напряглось. Ощущение, которое невозможно спутать ни с каким другим. В последний раз ему удалось запугать одного зэка и, подкупив охранника, заняться любовью с женой зэка в «Капитоле». Это было год назад, очень, очень давно…
Пелл не отрываясь смотрел на девушку, следовал за ней на расстоянии всего нескольких шагов, восторгаясь красотой ее волос, упругими линиями облегающих джинсов, пытаясь ощутить ее запах и даже коснуться ее мимоходом, что могло рассматриваться как нападение ничуть не в меньшей степени, чем если бы он затащил девушку в темный переулок и, приставив нож, заставил бы ее раздеться.
Изнасилование, как хорошо было известно Дэниэлу Пеллу, — это только юридический термин, не более.
Однако девушка вошла в другой магазин и исчезла из его жизни.
«Настоящая потеря для меня, — подумал он. — Но, конечно же, не для тебя, милашка».
На стоянке Пелл заметил голубой, словно яйца дрозда, «тандерберд». Внутри сидела женщина, расчесывавшая длинные белокурые волосы.
А-а…
Он подошел ближе. Нос большой и бугристый, а сама худая и плоская. Однако и это не угасило пыл его желания. Оно росло, угрожая в любое мгновение взорваться.
Дэниэл Пелл оглянулся по сторонам. Вроде поблизости никого.
Он направился к ней через ряды машин.
Дженни Марстон закончила причесываться. В себе она больше всего любила волосы, считая их самым привлекательным из того, чем ее наградила природа. Они были блестящие и густые, и, когда она поворачивала голову, волосы рассыпались по плечам, как у тех моделей, что рекламируют шампуни на телевидении. Дженни передвинула зеркало заднего обзора в нормальное положение. Выключила радио. Прикоснулась к носу.
Нет, с этой дурной привычкой надо кончать!
Она протянула руку к ручке дверцы, и у нее перехватило дыхание — та открывалась сама собой.
Дженни застыла, уставившись на жилистого мужчину, заглядывавшего к ней в машину.
В течение трех или четырех секунд ни он, ни она не двигались. Затем Пелл распахнул дверцу настежь.