Я закрыл глаза и позволил себе расслабиться, преследователей не видно, пиратов тоже. Пираты могут стать проблемой. Половину ракет я израсходовал на Карающего, отбиваться было почти нечем. Успокаивало то, что обо мне и моём корабле среди пиратов давно ходят легенды, мало кто решается напасть на Равновесие. Конечно, то, что я лечу на маршевых двигателях, может стать приманкой для любителей лёгкой наживы, но я могу позволить себе пару выстрелов из протонной пушки, в конце концов, оба источника питания в норме, повреждения коснулись только РТВ-двигателя и обшивки. Интересно, какой урон я нанёс крейсеру, умом понимаю, что мои ракеты для него, что укус комара, но всё хотелось бы случайного попадания в командирский отсек или в незащищённую часть мостика, хотя бы запасного, если конечно там есть незащищённая часть. Лиланд Хансен не простит такой дерзости — стрелять в его корабль, на виду у целой станции. А ведь про меня на Луне уже легенды ходят, уж в этом то я уверен на сто процентов. Все рассказы переврали, я наверняка напал сам на крейсер и ушёл безнаказанным, по другой версии мне сильно досталось. Людская молва штука беспощадная, она может убить и воскресить, может наделить слабака геройскими качествами и сделать из настоящего героя посмешище. Это хорошо, может до пиратов дойдёт ещё одна байка про меня и каждый из них несколько раз хорошо подумает, прежде чем брать в прицел моё судно.
Запикал датчик движения, Саббина пришла в себя. Я переключил мониторы на внутренние камеры.
— Медблок.
Техника послушно отреагировала. Вот она причина всех моих нынешних невзгод, пытается подняться с кровати, стимуляторы придали ей сил, у неё получается с первой попытки. Саббина недоумённо оглядывается, кажется, начинает понимать, где находится, сильная перегрузка иногда вызывает лёгкую кратковременную амнезию. Девушка неуверенно направляется к выходу, она не знает, где на корабле медблок и потому на ходу пытается сориентироваться, в какую сторону идти.
— Коридор номер два.
Камера переключилась на коридор. Саббина идёт, придерживаясь рукой за стену, она на верном пути. Ей недалеко идти. Медблок и мостик у меня практически соседи, так удобнее, решили конструкторы Равновесия, особенно, если путешествуешь один. Получилось, что до медблока недалеко, а потом можно сразу возвращаться на мостик, теряется мало времени, что особенно пригождается во время очередной заварушки.
Двери мостика разошлись в стороны. Саббина вернулась на своё место второго пилота, хотя таковым само собой не являлась. Она не смотрела мне в глаза, и я догадывался почему. Неужели стыдно, что мне пришлось из-за неё атаковать крейсер Альянса и хамить самому Лиланду Хансену. Я улыбнулся, вспоминая наш короткий радиоразговор. Наверное, ему ещё никто так не грубил. А что мне было делать, я выиграл время, он сам поступил бы на моём месте точно так же.
— Я должна извиниться, Хэннер.
Я так и знал, что об этом пойдёт речь.
— Интересно, — с наигранной сердитостью произнёс я. — И за что же?
Саббина шмыгнула носом, мне показалось, что она сейчас заплачет. Что, повышенная сентиментальность тоже побочный эффект перегрузок?
— Я не должна была, влезать в твою жизнь и просить об услуге сопоставимой со смертью. Ты много потерял из-за меня, твой корабль. — Она замолчала, подбирая слова, — подбит, ты теперь не сможешь отремонтироваться ни на одной из станций.
— Ты просто читаешь мои мысли, Саббина.
— Ты должен извинить меня. Это важно.
Я пожал плечами.
— Если тебе это так необходимо, ради бога. Всё равно уже не вернуть, и не изменить ничего. Теперь я видимо враг номер один у Лиланда Хансена.
— И не только у него. Думаю, Джон Сермон, так же не в восторге от твоих действий. — Она слегка улыбнулась, неужели действительно гора с плеч упала.
— Ещё бы! — Усмехнулся я. — Укрытие опасной преступницы, нападение на военный корабль, бегство, оказание сопротивления, это всё тянет, как минимум на пожизненное заключение.
— Я же извинилась.
— Да, ты в принципе и не причём, я мальчик взрослый, должен был всё понимать. Сам выбрал с кем шутки шутить, теперь вот придётся научиться отшучиваться. Если бы думал головой, а не непонятно чем, всего этого бы не случилось.
Саббина ничего не ответила. Она посмотрела на мониторы, которые опять показывали космос. Я выключил внутренние камеры, когда она зашла на мостик, не хватало ещё, что бы меня заподозрили в подлом подглядывании, на сегодня и так обвинений предостаточно. Она некоторое время смотрела на яркие шарики звёзд, а потом спросила.
— Мы летим только на маршевых двигателях?
Я удивлённо поднял брови, надо же какие-то знания у неё всё-таки есть. Я немного удивился, не каждый, даже хорошо обученный пилот сможет на слух определить разницу между маршевыми и РТВ-двигателями.
— Да всё верно. В отсеке РТВ-двигателей незначительно повреждена обшивка, да и их самих слегка задело, так что до ближайшей остановки мы не сможем ими воспользоваться. Я взял курс на ZX-515, планету, колонизированную около сотни лет назад. Конечно, лететь до Зари несколько ближе, но там нас будут ждать, сама понимаешь, так что выбора как такого у меня не было.
Она, как мне показалось понимающе, кивнула.
— Ты, наверное, хочешь, чтобы я рассказала тебе, что обещала? Если ты не против, я готова, мы достаточно далеко.
Это хорошо, что она предложила это сама, я не знаю, почему, но мне не хотелось её об этом просить.
— Хорошо, обязательно расскажешь, только сначала скажу я. Мне надо знать, куда лететь, и чтобы не терять время, скажи координаты, где мне необходимо тебя высадить.
— Туда не долететь без РТВ-двигателей, это система в пятьсот третьем секторе, и лететь туда на маршевых двигателях годы, а у нас, ни у тебя, ни у меня нет столько времени в запасе.
— Далековато. — Я почесал голову. — Что ж, значит ZX-515, там небольшой ремонт и через несколько дней в пятьсот третьем секторе.
— А они нас не догонят? — Саббина оглянулась, как будто могла увидеть преследователей.
— Если очень захотят запросто. — Я улыбнулся. — Но придётся им постараться, чтобы взять нас живыми.
— А мы нужны им. Нужны живыми. — В глазах у неё читался страх, какой-то детский, такое лицо бывает у ребёнка после того, как ему расскажут страшилку. Наверное, представила себя в кабинете в Хансена.
— По-крайней мере ты. Иначе стреляли бы не ракетами, а из протонной пушки, как обещали и мы бы сейчас не разговаривали, а если бы и могли говорить, то только не на этом свете.
Я решил, что пора немного смягчить обстановку.
— Пойдём в столовую, там всё расскажешь, а я продемонстрирую скромные возможности моей кухни.
Она встала, выражая согласие. Мы отправились на кухню, небольшое помещение с одним длинным столом точно посредине, за которым могли одновременно уместиться не более четырёх человек, располагалось между каютами и медблоком. Небольшой бар и приличных размеров холодильник по одну руку и печь, способная приготовить триста видов горячих блюд, при условии наличия полуфабрикатов — по другую.
— Извини, запас еды у меня небольшого ассортимента, но я думаю, что-нибудь придумать посложнее, чем космо-пюре вполне реально.
— Мне в принципе всё равно. — Саббина опустилась на скамейку около стола.
— Тогда. — Пальцы забегали по кнопкам. — Две порции кофе с молоком и пирог с рыбой. Пойманной, кстати, на планете, которую открыл я, хотя по всем признакам она не отличатся от обычного минтая.
— Забавно. — Прокомментировала Саббина. — И много планет ты открыл?