— Давайте решайте, уже что-нибудь скорее. — Я заорал во всю глотку. Прекрасно понимая, что они меня не слышат, но всё же. — Будет сегодня ужин или нет?!
Разумеется, они меня не слышали и тупо продолжали ритуал. Я сел на землю и закрыл лицо руками. Господи, какой же глупый конец. Вся жизнь катится в самую глубокую чёрную дыру, из которой возврата нет и не будет. И всё из-за какой-то девчонки, из-за моего любопытства и доверчивости. Надо было убить Лиланда ещё там возле Эдельвейса, труп выкинуть вдогонку покорёженному кораблю, туда ему и дорога. Теперь уже поздно кого-то обвинять. Если бы безумные колонисты давали выбор, я предпочёл бы вместо себя увидеть здесь, если уж не Лиланда или Хартман, то, по крайней мере, Саббину. Да мне абсолютно плевать на судьбу девушки, мне наплевать на корабль чужеродной расы, который возможно таковым и не является, наплевать на проблемы Лиланда, который теперь вне закона. Пусть Саббине как следует, достанется от него. И поделом девке, нечего было против альянса вострополяться, нечего было мне жизнь ломать. Пусть я и сам в чём-то виноват, но видит вселенная, я просто хотел помочь и не более. Почему же я тогда должен сейчас испытывать страдания. Разве не жест доброй воли я совершил, помогая Саббине в борьбе против Лиланда? Неправда, что всё делается к лучшему. По мне так гораздо лучше, если я вдруг сейчас окажусь на родном равновесии далеко от Холодной Скалы, РТВ-двигатели будут включены на полную, и я стремительно буду удаляться от этой проклятой планеты, с проклятыми обитателями. А ведь, Пибус хотел тут бизнес наладить, думаю, не разнеси его Карающий, он спустя некоторое время был бы съеден голодными аборигенами Холодной скалы.
Я представил на секундочку, что будет, если в тот момент, когда они отключат энергетическую клетку, я наброшусь на их главаря. Того самого, что выглядит как космический попугай. Успею я до него добраться или нет? Я живо представил себе, как оттолкнул одного, второго дикаря. И вот мои руки смыкаются на шее их ублюдочного лидера. Я усиливаю хватку, одновременно отталкивая ногой спешащего на помощь людоеда. Попугай начинается задыхаться и хрипеть, мне на руки текут его слюни. Я не обращаю на это никакого внимания. Уже близок к цели. В следующую секунду, я разворачиваюсь вместе с жертвой на сто восемьдесят градусов, так его прислужникам будет труднее до меня добраться. Я слышу, как хрустят под пальцами шейные позвонки, попугай обмякает в моих руках. Я бросаю бездыханное тело на землю и оглядываю притихшую толпу, недавно пленившую меня самого, а теперь в нерешительности застывшую. Приказы отдавать больше некому, времени выбирать нового предводителя тоже нет, как хорошо, что у них не развита система заместителей и представителей. Я спокойно разворачиваюсь и ухожу. У меня новая цель — Хансен и Хартман. Кого я обманываю, я горько усмехнулся. Я не способен грозно посмотреть на них и всего лишь замахнуться, что уж там говорить о нападении. Надо признать, я ничто без своего корабля, именно с ним мы столько раз одолевали пиратов, совершали невообразимые путешествия, и венцом карьеры явилось нападение на Карающий и уничтожение Эдельвейса. Как жаль, что я сейчас не за штурвалом Равновесия, хватило бы одного залпа ракет, чтобы испепелить эту на самом деле жалкую кучку никчёмных людишек, столпившихся вокруг меня. Что же сейчас происходит с моим кораблём? Пиратские умельцы программируют прошивку, обустраивают внутреннюю обстановку, под свой вычурный стиль, а Лиланд, наверное, развлекается с Саббиной в одной из кают. Мне стало противно, я сплюнул и посмотрел вокруг.
Я сильно отвлёкся от происходящего за пределами моей энергетической тюрьмы и от неожиданности, я едва не наделал в штаны. Большая часть людей, до этого стоявших на коленях, на довольно значительном отдалении, столпилась теперь вокруг меня. Каждый из них старался поймать взглядом мои глаза. Некоторым на секунду это удавалось, тогда их рот расплывался в подобие улыбки, так, наверное, улыбается хищник перед тем как схватить жертву. Как только я отводил глаза, улыбка исчезала, на лице появлялась озабоченно-недовольная маска, а глаза наполнялись толи злостью, толи отчаянием. Трудно было судить по мимолётному взгляду. Одно я понял наверняка, вот оно началось сейчас обряд сдвинется с мёртвой точки, хотя нет, как раз на мёртвую точку он и перейдёт, это что касается меня. Скоро я буду мертвее, чем камни вокруг. Я решил попробовать не бояться, хотя если честно, ноги подгибались, а руки сильно дрожали. Но, взяв все остатки воли в кулак, посмотрел на первого попавшегося безумного колониста и широко улыбнувшись, подмигнул ему. Его как током ошпарило, он отшатнулся от кокона и, упав на колени, что-то залепетал, что, я само собой не слышал. Мне понравилась такая реакция, я попробовал те же действия на втором, но толи он оказался с более крепкими нервами, толи, моя улыбка вышла не настолько искренне, как в первый раз, но эффекта я не произвёл ровным счётом никакого. Я посмотрел на молившегося от моей улыбки аборигена, но тот уже встал и вновь искал взглядом мои глаза. Я почесал затылок. Сколько длится уже это издевательство. Они считают своих богов весьма терпеливыми ребятами. Лично я на месте всевышних уже давно бы взбесился и наслал на них по-быстрому какие-нибудь небольшие беды, наподобие чумы, мгновенной чумы, дабы всех как один под корень и без возврата, и без пенициллина. И спустя секунду я почувствовал, как энергетический кокон исчез. Появилось множество звуков, я как будто очнулся от глухоты. Оказалось, что вокруг меня сотни звуков, пение птиц, шум ветра.
Они продолжали просто стоять и смотреть на меня. Я чувствовал нарастающее напряжение, казалось, что волосы на голове начинают шевелиться от повисшего в воздухе электричества. Чего же они ждут, я был уверен, что они набросятся на меня, не давая мне возможности даже помыслить о мнимой свободе, но они стояли и смотрели, а я стоял, не в силах ничего предпринять. Наконец началось какое-то шевеление, с одной стороны, как раз позади меня, образовался небольшой коридор из тел, практикующих людоедов. На одном конце оказался я, а на другом стоял космический попугай. Он смотрел мне в глаза и, мне может, и показалось, но в его глазах явственно читалась усмешка. Он сделал шаг в мою сторону, я немного напрягся, но отступать мне было некуда. Попугай приближался, и мне почему-то показалось, что он не собирается меня убивать, а просто хочет поговорить, как в последствие оно и оказалось, правда, убить он меня всё-таки тоже хотел.
— Дорогой человек. — Сказал попугай, с трудом выговаривая слова. Но я его понял, значит, язык они ещё не забыли, хотя, видимо практики маловато. — Тебе выпала огромная честь.
— Неужели? — Наигранно удивился я. — Могу передать её тебе, причём совершенно безвозмездно.
Попугай не улыбнулся, вообще не выразил никаких эмоций на сказанное мною.
— Тебе выпала большая честь. Ты предстанешь перед Длором, предстанешь через слияние со всеми его слугами.
Каждый отщипнёт по кусочку, мелькнула у меня мысль.
— Но, чтобы доказать, что мы достойны произвести слияние с тобой, все должны принять участие в гонении.
— В чём? — Не удержался я. Хотя и начинал догадываться, что меня ждёт.
— В гонении. Мы должны приложить усилия для того, чтобы ритуал слияния прошел, как подобает. Жертва должна сопротивляться, иначе её ценность падает в глазах всемогущего Длора.
Я в полнейшем изумлении оглядывал толпу сумасшедших вокруг меня. Неужели всего за несколько поколений они сумели вот так вот деградировать, неужели возможно за пару сотен лет потерять всё человеческое внутри себя. Может статься так, что они нашли именно что-то человеческое, но мне не по душе всяческие игры с жертвоприношениями, особенно, если в роли жертвы выступаю непосредственно я. Ну, допустим, смогу убежать, спрятаться, что маловероятно, поскольку, тут всё на их стороне, включая местную природу и ландшафт, наверняка, изученный ими вдоль и поперёк. Ну, продержусь я час или два, что это изменит, абсолютно ничего, поэтому я решил действовать от противного.
— Я не побегу. — Заявил я. — Мне плевать на ваше слияние, мне плевать на вашего Длора. Я останусь там, где сейчас и не сдвинусь с места, пока сам Длор не явится мне воочию.