42
— Медные гонги Кыа Ма, — спокойно ответил он, и прежде, чем
покинуть комнату, напомнил, — я жду тебя у озера.
Кыа Ма… Имя, но не данное при рождении, а подарѐнное одним из детей
Лак Лонг Куана искуснейшему человеческому мастеру, сумевшему сделать
медные гонги, которые установили по всему Ланг-Тхору, и били в них,
оповещая жителей о том, что происходит в государстве.
Владение языком гонгов передавалось из поколения в поколение
наследникам мастера, подарившего стране драконов такое чудо. В последнее
время гонги Кыа Ма оживали лишь в те моменты, когда кому-то грозила
опасность, и нужно было срочно идти на помощь. Сейчас… сейчас медные
гонги звали нас с Ронгом. Но как кого? Как преданных воинов или последних
из На-Теру?
Ответа на этот вопрос не находилось. Не медля больше ни секунды, я
покинула дом и направилась к озеру. По дороге меня встретил Ронг и спокойно,
уверенно взяв за руку, повѐл за собой, словно делясь силой и уверенностью. И
сделал это он не напрасно, потому что в следующий момент озерная вода
поднялась серебрящимся смерчем вверх, и неожиданно сквозь него я увидела
подрагивающие очертания огромной древней двери, в которую никто не входил
уже не одну тысячу лет.
— Идѐм, — сказал Ронг, не давая времени раздумывать о страхе и
настороженности.
Входя в беснующиеся водные потоки, я на удивление ничего не
почувствовала. Сознание было кристально чистым, а каждый шаг спокойным и
твердым. Возможно, мне и показалось, но всѐ же один раз я поймала взгляд
Ронга, в котором горели гордость и восхищение мной. Почему именно они, я
лишь смутно догадывалась. Но конкретных предположений не было.
— Закрой глаза, — прошептал Ронг, крепче сжимая мою руку.
43
Я тут же выполнила его просьбу.
На мгновение показалось, что я сейчас потеряю сознание, однако дракон
не дал этому случиться, снова уверенно и крепко, удерживая меня в своих
объятиях.
Вокруг воцарилась полная тишина.
Я так и стояла, замерев и не двигаясь, лишь ощущая, как бьѐтся сердце
Ронга и лѐгкий ветерок колышет мои волосы.
— Уже можно? — тихо спросила я.
— Да, — спустя некоторое время ответил он. — Но предупреждаю —
увиденное тебя поразит.
Я хмыкнула и открыла глаза. И… так и замерла, не в состоянии осознать
всѐ то, что увидела перед собой.
Внизу на десятки километров простирался огромный город — широкие
улицы были вымощены тѐмными, почти черными плитами, подобными
полированному агату, отражающему лучи солнца. Острые и пологие крыши
домов утопали в густой яркой зелени и причудливых красных, оранжевых и
белых цветах, венчавших кроны деревьев. Покрытые золотом и выложенные
радужными изразцами храмы сияли на солнце, словно огромные
драгоценности, возвышаясь среди всего остального. Что ж… всегда так
случалось, что жилище бога было прекраснее и роскошнее, чем места обитания
простых смертных.
Прошлое… Далеко прошлое, когда драконы жили рука об руку с людьми,
а с небес спускался сам Лак Лонг Куан. Вот оно — величественное сияние
славного Кхур-Табата, от которого, к сожалению, через годы и века ничего не
останется.
44
Пробуждѐнная память подсказала, что мы вернулись в то время, когда
ещѐ огненное племя чам у не объявило нам войну, и на престол только-только
взошѐл юный король Нгиен.
Негоже становиться правителем страны в четырнадцать лет, однако отец
Нгиена — король Ко скоропостижно скончался от неизвестной болезни, а
допустить то, чтобы престол остался пуст, было просто невозможно.
Пока мы спускались вниз к городу, я продолжала вспоминать дела давно
минувших дней. Слепота Нгиена. Родился он вполне здоровым ребѐнком. И
коронован был ещѐ зрячим. Но после этого, когда узнал, что на нас нападают
чам у — вступил в сделку с богиней Тхун Лыа — старой сгорбленной старухой,
бледной, как сама смерть, и говорящей жутким скрипящим голосом, будто это
был и не голос вовсе, а треск сухих веток и листьев в злом лесном пожаре. Тхун
Лыа повелевала огнѐм и являлась покровительницей чам у. Я не знала точно,
что отдал ей наш юный король, но через время он начал терять зрение. В то же
самое время жители Ланг-Тхора стали одерживать победы над
огнепоклонниками.
Я не помнила, чем всѐ это закончилось, но однозначно знала — через
некоторое время Нгиен умер, и взять власть в свои руки пришлось уже
генералам, которые кое-как начали отбиваться от врагов, однако… особого
успеха это не принесло.
Но сейчас в душу закралось странное подозрение. Может, юный король и
не умер вовсе? Я его видела в том, далѐком современном Вьетнаме. Живой,
самостоятельно передвигающийся, несмотря на отсутствие зрения. Хотя
отсутствие ли? Неужели потомок могущественного Лак Лонг Куана не
обладает теми таинственными силами, которые так приписывают ему люди?
— Ронг, — позвала я, и дракон тут уже оглянулся, так как до этого успел
обогнать меня на пару шагов.
45
— Что? — дракон внимательно посмотрел на меня, однако я не увидела
ни тени недовольства или раздражения на его лице. — Что-то случилось?
Я бросила быстрый взгляд на стены домов, мимо которых мы шли.
— Почему мы вернулись в прошлое?
Ронг остановился и вздохнул.
— Мы вернулись, чтобы не допустить заключения сделки Нгиена и Тхун
Лыа. Сейчас мы должны как можно скорее оказаться во дворце.
Я нахмурилась.
— Чтобы избежать его слепоты?
— Боюсь, что это хуже, чем слепота. Ты же видела мальчика спустя века.
Неужели ты думаешь, что он смог продержаться всѐ это время в том теле, в
котором родился? Я знаю, что не мог. Хоть он и потомок Куана, но всѐ же
смертный.
Мне неожиданно стало нехорошо.
— Подожди, ты хочешь сказать, что его душа переселяется из тела в тело
веками?
— Да, Дайя.
— То есть… священный ритуал На-Теру…
— Состоялся между нашим королѐм и богиней наших врагов.
Глава 8. Побег к Хантаю
Хрупкий и невысокий, одетый в простые, хоть и шелковые тѐмно-синие
одежды — любимый цвет короля, Нгиен стоял перед нами, словно натянутая
46
стрела. Бледный и неестественно прямой, он будто заранее чувствовал — что-
то должно случиться. Серебристо-стальные глаза смотрели прямо на нас,
однако, создавалось впечатление, что не видели вовсе.
Ронг сказал, что нужно забрать его, приложив любые усилия, не оставляя
никакой возможности провести здесь чуть больше времени, чем то допустимо.
На все мои вопросы он отвечал лишь, что нельзя, чтобы Нгиен шѐл на жертву в
плане союза с Тхун Лыа. И, хотя самопожертвование короля было не таким уж
и редким явлением, особенно для гордых и независимых потомков Лак Лонг
Куана, но вот осквернение ритуала с той, кто…
Я вздохнула. На мой взгляд, это было совсем не тем критерием, которым
стоило руководствоваться, забирая парня из столицы. Ведь этим
(самопожертвованием?) можно было хоть как-то защитить своих поданных от
полного разрушения города. Однако Ронг только хмыкнул, сказав, что не