Расследование, проводившееся местными чинами, зашло в тупик, и дело в конце концов было поручено инспектору уголовной полиции Гримсби; он и втянул меня в дело. Впервые я встретил инспектора в музее Мензье, ставшем некогда ареной таинственных происшествий — тогда же я познакомился и с Морисом Клау.
В то утро я сидел за завтраком, читая газетную статью об убийстве в Креспи-холле, и потому не слишком удивился визиту инспектора Гримсби.
Он отказался от превосходной египетской сигареты, предложенной мною.
— Благодарю вас, — сказал он, — но лишь один сорт табака помогает мне сосредоточиться.
Сказав так, инспектор закурил манильскую сигару (их он истреблял в неимоверном количестве) и тут же беспокойно вскочил на ноги.
— Я только что приехал из Креспинга на утреннем поезде, — сразу взял он быка за рога. — Полагаю, вы уже слышали об убийстве?
Я указал на газету с большим заголовком на первой странице:
— Ах, да, конечно, — сказал он с рассеянным видом. — Так вот, меня направили в Креспинг и, скажу вам честно и откровенно, я понятия не имею, что делать дальше!
Я налил ему кофе.
— В чем именно состоят ваши затруднения? — спросил я.
— Затруднение только одно, — резко ответил он. — Кто, черт возьми, это сделал?
— Мне кажется, все улики недвусмысленно указывают на Райдера, бывшего лакея.
— Я тоже так думал, — согласился он, — пока не побывал в Креспинге! Приехал с ордером на арест в кармане. И вдруг понял, что дело нечисто!
— Как же вы собираетесь поступить?
Гримсби помедлил.
— Видите ли, — ответил он, — ошибка в расследовании убийства может дорого обойтись; мне хотелось бы заручиться еще одним мнением — неофициально, конечно!
Я поднял на него глаза.
— Мнением мистера Мориса Клау?
Он кивнул.
— Совершенно верно!
— Вижу, вы изменили свое суждение о нем?
— Мистер Сирльз, следствие по делу о преступлениях в музее Мензье полностью все перевернуло! Я не шучу. Я всегда считал его сумасбродом, и до сих пор убежден, что странностей ему не занимать. Но если в расследовании не обойтись без проницательного человека, я готов поставить на Мориса Клау все свои сбережения!
— В таком случае, вы зря тратите время, беседуя со мной.
— Никак нет, — убежденно возразил Гримсби. — Морис Клау живет уединенно, это правда, однако вовсе не склонен, как говорится, держать свой свет под спудом! Он знает, что вы собираете материалы о его трудах и методах, и скорее прислушается к вашей просьбе, чем к моей.
Я сразу понял, куда клонит Гримсби. Он пытался уговорить меня обратиться за помощью в расследовании убийства в Креспи-холле к Морису Клау с тем, чтобы ему (Гримсби) достались все официальные почести, да и чувство собственного достоинства не пострадало!
Я рассмеялся.
— Хорошо, Гримсби! Поскольку Клау не предлагал вам свои услуги, дело это, вероятно, его не заинтересовало; и все же попробовать не мешает.
Сверившись со справочником, мы отправились в Уоппинг, где медлительное солнце уже озарило закоптелые стены и грязные улицы, и разыскали там некую лавку, точный адрес которой я называть не стану; скажу только, что находится она близ Старой лестницы в Уоппинге.
К лавке ведет узкий проход: справа глухая стена, слева заколоченный подъезд и окно, заложенное кирпичами. Сквозь щели между ними любопытный посетитель может увидеть развалины здания, когда-то служившего пакгаузом или торговым складом, клочок берега и мелкую зыбь илистых вод старой Темзы.
Этот проулок выходит в закрытый двор, и в самом конце его расположена лавка Мориса Клау. На дорожке выстроились обломки мраморных постаментов, окруженные ветхими сундуками и колченогими стульями, а рядом громоздятся чучела птиц, сломанные игрушки, письменные приборы, ржавые мечи, керосиновые лампы и прочий мусор, не поддающийся никакой классификации. Среди гор рухляди зияет черный провал двери.
Нужно ли говорить, как осторожно мы с инспектором Гримсби входили в эту Кумскую пещеру![18]
Фотография Старой лестницы в Уоппинге.
Сперва мы ничего не могли различить в темноте. Повсюду вокруг копошилась во мраке какая-то живность. Нас обволакивало неописуемое благовоние ветхой мебели, смешиваясь с равно неописуемыми запахами жизненной деятельности птиц, рептилий и грызунов.
— Морис Клау! Морис Клау! За тобой явился дьявол! — прозвучал скрежещущий крик попугая.
Отворилась дверь, впуская немного света и — Мориса Клау. Последний оказался полностью одет; иными словами, он был облачен в потрепанный черный плащ с пелериной, черный шелковый шарф и редчайший экспонат своего неприглядного реликвария, коричневый котелок.
18
Кумская пещера — пещера в Кумах, греческой колонии на юге Италии, где пророчествовала знаменитая Кумская сивилла.