— Честно говоря, сэр, вы меня совсем озадачили.
Мы снова поднялись на второй этаж и Корам обратился к доктору:
— Можете сообщить что-нибудь еще о бедном Конвее?
— Все лицо его изрезано битым стеклом и он, похоже, отчаянно сопротивлялся, но вот что интересно: на теле нет никаких других признаков насилия. Непосредственной причиной смерти стал, разумеется, перелом шеи.
— И как это, по-вашему, случилось?
— Я бы сказал, что его швырнул на пол противник, обладающий чудовищной силой!
Доктор собрался было уходить, как вдруг из-за железной двери послышался стук.
— Это Хильда, — сказал Корам, вставляя ключ в замок. — Моя дочь, — добавил он, обращаясь к детективу.
Тяжелая железная дверь отворилась, в зал вошла Хильда Корам, стройная, классического сложения красавица. От отца девушка унаследовала правильные черты лица, от покойной матери — золотистые кудри. Мне показалось, что Хильде нездоровится; она опасливо оглядывалась вокруг.
— Доброе утро, мистер Сирльз, — приветствовала она меня. — Какое несчастье произошло с бедным Конвеем!
Она взглянула на Корама. Я заметил, что в руке Хильда держит визитную карточку.
— Отец, вас спрашивает какой-то непонятный пожилой человек.
Хильда передала визитную карточку Кораму, а тот, в свою очередь, протянул ее мне. Карточка принадлежала Дугласу Глейду из «Дейли-кейбл»; на ней почерком журналиста было выведено: «Представляю мистера Мориса Клау».
— Полагаю, следует его принять, раз уж Глейд за него ручается, — сказал Корам. — Кто-нибудь здесь знаком с Морисом Клау?
— Я, — ответил, усмехнувшись, человек из Скотланд-Ярда. — Он антиквар или что-то вроде того; держит ветхий магазинчик близ Старой лестницы в Уоппинге[6], нечто среднее между «Ямрахом»[7] и лавкой старьевщика. Если не ошибаюсь, пробует свои силы в качестве сыщика-любителя. Несомненно, умен, — нехотя добавил он, — но полнейший сумасброд.
— Хильда, попроси мистера Клау войти, — сказал Корам.
Вскоре в дверях появилась занятная фигура. Это был высокий мужчина, сильно сутулившийся, так что рост его казался меньше — то ли глубокий старик, который легко нес бремя своих лет, то ли человек молодой, но преждевременно постаревший. Что было правдой, сказать не смог бы никто. Его кожа отливала серостью грязного пергамента, а волосы, косматые брови и реденькая бородка казались блеклыми и начисто лишенными цвета. На голове у него красовался давно вышедший из моды коричневый котелок, на носу сидело изящное пенсне в золотой оправе, с шеи свисал черный шелковый шарф. Длинный черный плащ с пелериной закрывал эту сутулую фигуру с головы до пят, а из-под заляпанного грязью края плаща выглядывали остроносые парижские туфли.
Вошедший снял котелок.
— Доброе утро, мистер Корам, — сказал он.
Его голос напоминал отдаленное громыхание пустых бочек; акцент был неуловим.
— Доброе утро, — (детективу), мистер Гримсби. Доброе утро, мистер Сирльз. Ваш друг, мистер Глейд, сообщил мне, что я найду вас здесь. Доброе утро, инспектор. С мисс Корам я уже поздоровался.
Он достал из-под подкладки своего котелка крошечный цилиндрический пузырек для благовоний и увлажнил несколькими каплями свой высокий, бледный лоб. Воздух наполнился запахом вербены. Затем странный гость вернул пузырек в котелок, а котелок снова водрузил на покрытую редкой порослью макушку.
— Слышен здесь запах мертвецов! — сообщил он.
Я отвернулся, чтобы скрыть улыбку — столь нелепым показался мне на первый взгляд тот поразительный человек, что известен под именем Мориса Клау.
— Мистер Корам, — продолжал он, — я старый глупец, которому снятся иногда мудрые сны. Изучение преступности — хобби занятого человека. Я видел убийства на Золотом берегу[8], где черная лихорадка плясала в воздухе над мертвыми, словно неотлетевшая душа, я видел кровь в арктической Лапландии, где от холода она превращалась в красный лед, не успев вытечь из вен. Разрешите ли мне попытаться вам помочь?
Все мы, включая полицейских, были впечатлены его словами.
— Безусловно, — ответил Корам, — не соизволите ли?
Морис Клау склонился над мертвым телом.
— Вы сдвинули его с места! — резко произнес он.
Ему разъяснили, что сделано это было исключительно в целях медицинского осмотра. Морис Клау рассеянно кивнул. Вооружившись большой лупой, он стал осматривать тело бедняги Конвея. Он исследовал волосы, глаза, руки и ногти убитого, после провел длинными, гибкими пальцами по полу рядом с телом — и вдохнул запах пыли.
7
Речь идет о знаменитой фирме, созданной в первой половине XIX в. и импортировавшей в Англию диких животных, которой долгие годы владел выходец из Германии Чарльз Ямрах; фирма Ямраха прекратила свое существование в 1919 г.