В нем заговорил Барак. Цепи слишком толсты. Но стена за тобой – из дерева. Может, ты сумеешь выдрать их из стены.
– Помечтай о свободе, Карл Куллинан. – Ольмин хрюкнул. – Все мечтают. О свободе, о бегстве… Но учти… – Он постучал по стене. – Фургон укреплен железными ребрами, а цепи прикреплены к ним.
Фургон? Значит, это все же не комната. Они в фургоне. Проку им от этого – ноль.
Но одним преимуществом воспользоваться можно – если поспешить. Ольмин достаточно близко. Если постараться… Карл выбросил вверх правую ногу.
Кандалы остановили ее в паре дюймов от Ольмина.
Смешок.
– Мы свое дело знаем. Кстати, чтоб успокоить тебя – остальные твои приятели целы и невредимы. У магов и лекарки заткнуты рты. Старику мы скорее всего отрежем язык, ну а для дам отыщется что-нибудь другое… Вот будет потеря так потеря!
Он протянул руку и потрепал Карла по волосам. Почему-то это оказалось хуже, чем побои. Ласка показала Карлу, что его считают ничтожеством. Пустым местом. Совершенно неопасным.
Карл заставил себя говорить спокойно:
– Не расскажешь, как ты нас нашел, – или предпочитаешь, чтоб я умер от любопытства?
Ольмин захохотал.
– Ты прекрасно держишься. Можно подумать, тебе совсем не страшно, но меня не проведешь. – Он чуть пожал плечами. – Но – почему бы нет? Совет Гильдий повелел одному из сильнейших магов принести хрустальный шар и взглянуть в него, дабы узнать, кто похитил дракона. – Он снова погладил Карла по голове. – И ты, друг мой, нынче очень мне дорог – за тебя мне отвалят двадцать пять сотен золотых. Мой маг, Бленрит, ты вряд ли с ним знаком, содрал с меня чертову уйму за все эти сонные и невидимые заклятия, с которыми мы поймали тебя, и еще больше – за то, чтобы не терять твой след. Но главное – я первый. – Он плюнул Карлу в лицо. – Я всегда первый.
Карл не мог дотянуться до лица, чтобы утереться; сгусток слюны медленно сползал по его щеке.
Ольмин вздохнул.
– Но хватит об этом. Мне пора возвращаться к дамам. Темноволосая была очень хороша; сейчас я, наверное, попробую и вторую. Да и надобно убедиться, что Гирус их не поуродовал. Они должны быть в форме – для помоста. – Он нахмурился. – Ах да, я совсем забыл. – Отойдя в дальний угол фургона, Ольмин принялся рыться в куче мечей, кинжалов и арбалетов.
Наше оружие. И всего в нескольких ярдах дальше, чем я могу дотянуться. Точно так же оно могло быть и в нескольких милях: чтобы перерубить эти цепи, требовалось нечто большее, чем меч. Он ощупал браслеты на запястьях. Проклятие. Даже будь у Уолтера отмычки, это ничего не даст – браслеты проклепаны.
Ольмин вытащил из груды длинные черные ножны.
– Это ведь твой меч? – Вытянув клинок, он осмотрел его в тусклом свете подвесного фонаря. – Отличная работа. Не думаю, чтобы мне доводилось видеть лезвие острее. Он, должно быть, очень тебе дорог?
Карл напрягся. Я не стану молить о жизни. В любом случае это бесполезно.
– О нет, – с улыбкой протянул Ольмин. – Храбриться незачем. – Поставив ногу на короб, он осторожно взял меч за клинок – и опустил его на колено. Меч хрустнул.
– Не жди, что умрешь легко. – Обломки полетели на пол. – В Пандатавэе публичные казни длятся долго. – Ольмин отворил дверь. – Подумай об этом на досуге.
Дверь за ним со скрипом закрылась.
– Проклятие, да проснитесь же вы! – прошипел Карл. Ему было не дотянуться даже до Уолтера, а гнома приковали еще дальше. Повысить голос – привлечь внимание. Оставалось одно: шептать.
Фургон заскрипел, затрясся – и тронулся. Уолтер лениво приоткрыл один глаз.
– Умолкни, будь добр. – Он говорил совершенно спокойно. Как всегда. – Мы оба проснулись прежде тебя.
Голос его был едва различим за грохотом и лязгом фургона.
– Тогда почему…
Ахира тряхнул головой.
– Потому что мне показалось, что, изображая сонь, мы получим преимущество. – Он пожал плечами. – Это не сработало, но еще может сработать, так что умерь свой глас.
– Но кое-что полезное мы все же услышали, – вставил вор. – Мы не сразу вернемся в Пандатавэй. Один из его людей сказал, что Ольмин намерен сделать хороший навар на… – он сглотнул, но лицо его осталось бесстрастным, – …на бабах в Метрейле – лучший, чем в Пандатавэе. Так что сейчас мы катим по краю Пустоши.
Ахира кивнул.
– Из Метрейля идет дорога к Храму Длани, тому, что на Пустоши. Сестричество скорее всего выкупит Дорию – и за хорошую цену.
– Если она к тому времени будет жива. То же относится к Энди-Энди.