– Ты же уже все понял и вынес приговор? – тихо выдавил тайный советник.
– Как плохо ты, оказывается, меня изучил. Нет, я еще ничего не решал. Но одно хочу сказать тебе сразу, пожалей тех гвардейцев и тюремщиков, которых приставишь ее охранять. Если маркиза исчезнет из тюрьмы, все они пойдут в каменоломни, а семьи лишатся всего имущества, хотя такого наказания не назначалось в нашем королевстве почти сто лет. И я нисколько не шучу.
– А если указание об освобождении будет от ее величества? – помолчав несколько секунд, осторожно справился Шэд.
– Поедет жить в Крахау. – мигом отозвался король.
– Я должен уйти… выдать распоряжения, – мрачно сообщил граф.
– Надеюсь, ты вернешься, – произнес король и это не было угрозой.
Хотя Шэд уже не сомневался, что лишь пока.
Тервальд проводил его взглядом и хмуро усмехнулся. Пусть считает, будто его величество способен отправить мать-королеву в затерянную в горных ущельях крепость.
В старину она была жилищем мага-одиночки, потом школой для одаренных детей. А в последние двадцать лет, перестроенное и благоустроенное здание носит звание замок Крахау и считается собственностью принца-консорта, отца Тервальда. Ее величество когда-то безоглядно влюбилась в младшего сына правителя империи Грозерт, самого мощного и крупного государства на соседнем материке. И единственного, с которым граничил Агерн.
Юный принц ответил ей взаимностью, но подставлять голову под королевскую корону отказался наотрез. Он был талантливым магом – минеральщиком и не желал заниматься более ничем, кроме своих изысканий.
Беатрис Второй пришлось принять его условия, но она выдвинула в ответ свои, надеясь постепенно, лаской и вескими доводами переубедить мужа. И, как водится, ошиблась, наступив на те же грабли, что и тысячи самоуверенных женщин до нее.
Его Высочество Дагельт уехал в Крахау на следующий же день после окончания оговоренного срока. И нет, они не ссорились. Ее величество каждые два-три месяца исчезала из столицы и возвращалась через декаду загорелой и сияющей. Но всегда говорит, что жить там постоянно ни за что бы не согласилась.
И конечно, Тервальд никогда не смог бы с нею так поступить… но об этом знал только он сам и его упорная маменька.
Потому она и сидела теперь спокойно в столовой, не мешая сыну править так, как ему хочется.
Вызванные советники явились дружно, видимо шли вместе. И все были серьезны и слегка насторожены, хотя и пытались этого не показывать.
– Линд, – вызвав секретаря, выдал указания его величество, – прикажи охране никого не впускать, бери бумагу и садись к столу. Будешь писать указ.
Парнишка понятливо кивнул, метнулся в приемную и через минуту сидел за приставным столиком, ожидающе глядя на правителя.
– Лорд Конгтон, – строго глянув на финансиста, заявил король, – мне известно, что маркиз Беркуа является хозяином торгового банка. Но я хочу знать, как вышло, что торговая гильдия отдала свой банк человеку, не входящему в их клан?
– Хороший вопрос, – изумленно поднял бровь прямодушный генерал.
– На самом деле ничего странного в этом нет, – кисловато поморщился Конгтон. – как вы знаете, главный товар, отправляемый нашими купцами в Грозерт – это крабы и жемчуг. И если жемчуг можно везти по перешейку, тратя на дорогу туда больше декады, то цена краба зависит от его свежести. Самые дорогие – живые. И потому торговцы нанимают природников и выбирают самые быстроходные суда. А плату за все это рыбаки, маги и судовладельцы берут сразу. Вот и приходится купцам брать кредиты, ведь гнать полупустое судно невыгодно, а чтобы загрузить полные трюмы – нужно выложить очень солидную сумму.
– Это мне ясно, – с легким раздражением перебил Тервальд, – я спросил, почему они отдали банк?
– Я к этому и веду. В тот год как назло, и краб шел валом и шторма налетали внезапно, как лешие из кустов. Два потерянных каравана подряд оставили банк гильдии без страхового фонда. А краб снова идет… вот и пришлось писать акции. Ну а у маркиза денежки всегда водились… он и выкупил почти все. А позже Беркуа потребовал, чтобы его назначили директором, иначе он не мог проверять свои средства. Им пришлось уступить, иначе маркиз грозил немедленным расторжением сделки и требованием огромной неустойки.