Стоп. Предводитель гулей сказал, что дверь глухая, а значит проблема должна быть не только в еде, но и в кислороде. Если бы я оказался на месте Гевона, запер бы я себя там, где скоро не смогу дышать? Конечно, бесы его забери, если у него не было выбора. Но судя по тому, что он заперся именно там, а не где-нибудь в менее безопасном месте, выбор у него был. Может из этого хранилища есть другой выход? Как раз на вот такой вот случай.
Если это так, прямо сейчас он может уходить по какому-нибудь тоннелю. Может он уже сбежал, а Ки́мита ждет там, в пустом хранилище: измученная, испуганная, беззащитная или… мертвая.
А вдруг это не так? Вдруг здесь как в банковском хранилище?
Слишком много предположений.
В любом случае, гули, судя по всему, просто так не пробьются через дверь. Я же пока вернусь в зал за подмогой и заодно задам пару вопросов этому ненормальному. Шансов на то, что он что-то знает мало, но они есть.
Я тихо потопал назад тем же путем и захватил свои вещи, надеясь, что хита́нги будет кому отдавать. Почти дошел до трапезной и прежде, чем успел предупредить о своем возвращении, услышал яростное рычание Нади. Распахнул дверь и уставился на картину, которую стоило предугадать, когда оставлял их: женщина находилась в паре шагов от мясника, направив на него винтовку, а тот стоял на коленях и улыбался. Взгляд сразу наткнулся на пару новых тел надзирателей и тело Дориана с торчащим в груди Гача. Но он был еще жив, дышал, постанывал, а значит, все произошло не больше рим назад.
На стук хлопнувшей двери повернулось дуло винтовки, и я едва успел шагнуть в сторону, на всякий случай. Женщина выстрелила, не глядя, пуля прошла мимо, треснув камнем. Мясник, не выглядящий ни капли обеспокоенным своим положением, хохотнул. Он даже не сделал попытку напасть на женщину и отобрать оружие.
Я не стал возмущаться, задавать вопросы и медленно присел рядом с Дорианом. Осмотрел рану - смертельная, без шансов в этих условиях. Он сразу нашел меня взглядом и невесело улыбнулся:
- Вот ведь… неудача…
- Да, неудача…
- Этот урод внезапно ударил его, да так быстро, что я не сразу сообразила, – тихо сказала Надя.
- Его укусили… - обронил мясник неприятным скрипучим голосом, лыбясь во все тридцать два.
Дориан внезапно схватил меня за руку и притянул ближе, посмотрел в глаза:
- Я не жалею. Лучше уж так, чем под завалом или палкой надзирателей…
Надя спорила с мужчиной на коленях, эмоционально тыча в него винтовкой:
- Неправда! Где, когда!? Ты лжешь, мразь!
- Его укусил вон тот, - указал мясник на гуля-надзирателя. – Нам ведь сказано было убивать нелюдей. Раб бы скоро тебе в шею с удовольствием вгрызся.
- Какой он тебе раб, урод! - прорычала Надя, тыча в него винтовкой.
Дориан, казалось, даже не слышал криков и снова зашептал, необычно крепко для умирающего сжимая мою ладонь:
- У меня есть дочь… Прошу, найди и скажи… ей, что я не бросал… не бросал. Передай… если… встретишь…
Он потянул руку себе за пояс и выудил фотоснимок: пожелтевший, мятый. Видно было, что его складывали чуть ли ни в десяток слоев.
- Ты уж… прости, но хранить приходилось сам понимаешь где… - едва ворочая губами сказал он. – Спасибо…
Его глаза закатились, и грудь последний раз поднялась. Я, не глядя, забросил чёрно-белый фотоснимок, в карман и выпрямился. Может быть, когда стану чародеем, я найду ее.
Мясник прокашлялся и с полным отсутствием какого-либо волнения, сказал:
- Это, голову-то нужно снести… Так ведь?
- Заткнись, ублюдок. Заткнись! – крикнула Надя, и я едва успел остановить ее, когда палец прижал спусковой крючок винтовки.
- Почему? Он даже не постеснялся Дориана рабом обозвать! – негодовала она, стреляя глазами.
У меня внутри все горело от желания отступить, но я все же перевел взгляд на надзирателя и спросил о том, что меня волновало помимо смерти едва знакомого человека:
- Ты знаешь, где хранилище?
Он кивнул.
- Убеди меня, что знаешь про тайный выход и куда он ведет.
Женщина недоумевающе уставилась на меня, а мясник хохотнул и весело закивал. Бес его задери, откуда он вообще здесь такой взялся?! Кто его на работу принял? Он же псих, полный!
- Детали? – тем не менее спокойно спросил я, впервые внимательно разглядывая его лицо. Краснощекий, брови из-за белых волос почти незаметны, глаза цвета неба – холодные и пустые.
- Там дверь замаскированная, старинная. Это помещение выбрали именно из-за нее, на тот случай, если придется вывозить добытое втайне. Я был там.
- Нет, не слушай его. Его нужно убить, – монотонно обронила Надя.
- Так ты знаешь, где выход? Если солжешь, я прострелю тебе голову без колебаний.
Надзиратель уставился мне прямо в глаза и закивал, так и не убрав с лица улыбку. Могу ли я доверять ему? Определенно нет. Есть ли у меня выбор? Тоже нет. Даже если мы сейчас пойдем и упокоим тех гулей, оставшись в живых при этом, нет гарантий, что дверь хранилища откроется на наш призыва.
- Нет, нет. Нельзя, так. Пусть он сдохнет, сейчас, прошу! – причитала женщина.
Я повернулся к ней:
- Он мне нужен, чтобы найти подругу.
- И так найдем. Он ведь ни капли не раскаивается. И наверняка лжет.