– Лекарство, – Семен улыбнулся. – Я же доктор.
Напиток оказался сладким, со странным терпким привкусом. Ничего подобного Арина прежде не пробовала. Голова вмиг закружилась, ноги словно набили ватой. Док помог Крохе опуститься в кресло и хлебнул из горла.
– Так о чем вы хотели?..
– О Владе, девочка. О твоем отце. Через это все проходят. Одни позже, другие, увы, раньше. Ты же знаешь, век бродяги короток.
Она будто проглотила кусок льда. Живот скрутило, к горлу подступил ком.
– Его укусила какая-то тварь. Ни с чем похожим я прежде не сталкивался. Случай, можно сказать, атипичный. Заметила повязку на плече?
Девушка машинально дернула головой, не сводя остекленевшего взгляда с бороды собеседника. Седой клинышек покачивался при разговоре и гипнотизировал не хуже маятника фокусника.
– Не знаю, что это за гадость, но лекарства от нее нет. Спаса ждет жуткая смерть, и он не хотел, чтобы ты видела мучения близкого человека. И принял волевое решение – уйти, как подобает сталкеру. Но не волнуйся. Я не брошу в беде дочь лучшего друга. Переедешь ко мне и навсегда забудешь о вонючих свиньях. Научу тебя всему, что знаю сам, на случай, если костлявая нагрянет и за мной. Так хотел Влад. Это его последняя воля. Понимаешь?
Арина кивнула и рухнула без чувств.
Глава 4
Непутевые попутчики
На вкус – как малина, а похожи на крыжовник. И светятся.
Кроху разбудила сирена. Девушка пулей вылетела из спальника, хотя обычно ворочалась до второго сигнала. Вооружилась ложкой и сняла с плиты сковороду. Деликатесы с поверхности – фасоль и тушенка – не успели остыть, значит, отец ушел совсем недавно. Уплетая завтрак, она то и дело косилась на мятый календарь с обгоревшими краями. Выше столбиков дат на бельевой веревке висел котенок, цепляясь лапками изо всех сил. Надпись над ним гласила: «Сражайся до конца».
Папа мог выбрать любой плакат – с жаркой красоткой, танком или блестящим автомобилем. Но принес именно этот, и отнюдь не из-за милого зверька. «Сражайся до конца» – его девиз.
Арина взяла огрызок карандаша и обвела девятое августа. Сегодня особый день. Ровно пятнадцать лет назад она появилась на свет.
В набитом людьми подземелье сложно быть одинокой, но у Крохи получалось отлично. Никто не отваживался якшаться с дочерью сталкера, ведь самих добытчиков сторонились и терпели как необходимое зло. Они, словно шаманы и колдуны, проникали в загробный мир – страшный, враждебный и, самое главное, непознанный. И вместе с ценным хабаром невольно приносили частички вотчины духов туда, где их меньше всего ждали. Многие и вовсе считали, что бродящие по поверхности сами становятся ее частью. Поэтому Арине не помогали ни открытость, ни доброта. Первую принимали за глупость, вторую – за слабость.
Вернувшись со смены, именинница не поверила глазам. На столе лежало самое настоящее укулеле – маленькая гитара, о которой девушка мечтала с тех самых пор, как увидела в старом музыкальном журнале. Прежде пыталась освоить обычную, но короткие пальцы с трудом брали даже самые простые аккорды, а о баррэ пришлось забыть сразу.
Схватив подарок, Кроха тут же взялась за дело. Быть может, теперь изгой станет душой компании? Умелых гитаристов уважает все метро. Вне себя от счастья, она поспешила в кабак, где вечерами собиралась молодежь. Хотелось поскорее заявить о себе, стать заметной и в кои-то веки завести друзей.
– Крутая балалайка, – похвалил паренек по имени Роман – высокий и светловолосый. – Как под тебя делали.
Ребята засмеялись. Девушка зарделась и опустила взгляд.
– Хорошо, когда пахан – сталкер, да? У нас таких штук никогда не будет. Сыграешь?
– Да я… не очень…
– Давай, научу.
Арина вскинула голову и с трудом подавила улыбку. Неужели свершилось?
– Все просто, – Роман положил деку на колено. – Гляди.
Взмах, удар – и две нижние струны лопнули. Парень посмотрел на них и с притворным огорчением произнес:
– Вот незадача. Но ничего, батон новые достанет.
Под смех собравшихся укулеле грохнулась к ногам.
– С днем рождения, малыш! Чего такая грустная?
Спас был, как всегда, румян, улыбчив, и походил на Деда Мороза без бороды. Дочь протянула ему гитару и обреченно подперла щеку кулаком.
– У меня никогда не будет друзей.
– Как это не будет? – удивился отец. – А я?
Девушка вздрогнула и шумно втянула спертый воздух. Она лежала на высокой мягкой кровати, под потолком мерцал плафон. Выбравшись из-под одеяла, Кроха распахнула штору. Док сидел на прежнем месте, на полочке перед ним заметно прибавилось пустых бутылок. Из одного бокала врач пил сам, второй накрыл кусочком грибного хлебца.