Потому что, в отличие от некоторых, Реджину Миллс было не так уж и просто забыть. Она жила в легендах. Из года в год упоминания о ней в сказках, о Злой Королеве, которая терроризировала и прокляла целое королевство; Реджина, говорили они… она была отрицательным героем в этих сказках.
Это очень ранило ее – слышать такие слова о себе, но все же это давало ей знать, что она еще жива, и это стоило того. Это происходило не зависимо от темы разговора, где ее упомянули.
Однако, она была больше, чем только это. В сказках также говорилось о спасении Злой Королевы – о том, что она спасла своего сына, жертвуя собой; Реджина, говорили они… она была героем.
Прошли десятилетия в тени и отражениях в словах, поддерживая в ней жизнь, но число упоминаний ее имени, о ней стало намного меньше – теперь ее жизнь осталась лишь в воспоминаниях тех многих людей, которые хранили это в их голове.
Ее имя произносилось из года в год голосами ее сына, его другой матери, и даже голосом ее заклятого врага – Белоснежки. Но звучало он все реже и реже, ее имя срывалось с их губ только в особых случаях. Дни Рождения, праздники, и со временем не произносилось в обычные дни.
Когда Снежка умерла, эта вспышка обожгла ее жаром, и Реджина действительно хотела знать, сколько же прошло времени – и сколько же еще этих импульсов последует, она хотела знать, когда же она умрет, вслед за своим сердцем.
И что самой важное она хотела знать – когда же будет ее последний вдох ее жизни. Останется ли она главным злодеем или же героем, прежде чем исчезнет насовсем, будет ли она жить в воспоминаниях или же канет в лету?
Она могла только надеяться, чтобы принять как должное, когда ее имя будет произнесено шепотом в последний раз – ее сыном. И конечно, чтобы он отпустил ее героем.
Но этого не произошло. Генри умер, не успев сказать ее имени, в дорожной аварии – пьяный водитель лихачил на скользкой зимней дороге.
Реджина очень горевала, но больше всего – Эмма, которая удивила ее. И она вдруг осознала, что она хотела вытереть эти слезы с морщинистых щек Спасителя в тот день, когда под жарким солнцем они опускали гроб с Генри в землю на кладбище.
Реджина осталась тогда с Эммой, в тот долгий год, и еще один год, и еще один. Блондинка прошла все испытания жизни, но она выжила – пережила всю свою семью. Ее блондинистые волосы со временем не изменились, оставаясь такими же. Она иногда дергалась во сне, шепча имя Реджины, или Снежки или Генри.
И иногда Реджина парила над ее ногами, надеясь успокоить, и как бы это ни было странно, она ждала последнего вздоха Эммы, чтобы Реджина, наконец, могла почувствовать ее.
Реджина могла держать свою руку на ноги Эммы, и старая женщина была полностью покойна, дыша глубоко и легко.
Реджина никогда бы не подумала, что последняя вспышка ее жизни будет дана ей женщиной, которую она хотела уничтожить – женщина, которую она все больше уважала и даже заботилась о ней.
Эмма была как раз тем человеком, который дал ей последний, быстрый подарок.
Это случилось теплым, летним утром. Эмма сидела в кресле, она тяжело дышала, и ее руки тряслись, когда она пролистывала старый фотоальбом, который был полон фотографий. Она улыбалась, глядя на шишковатые и узловатые пальцы, которые держали очень старую фотографию, на которой были Реджина и Генри.
Реджина стояла позади мальчика. Маленький мальчик, запрокинув голову, улыбался ей, а она, смотря на него вниз, улыбалась ему, ее рука обнимала его за шею. Они выглядели счастливыми, по-настоящему счастливыми.
- Я думаю, что скоро увижу тебя, Генри. – Прошептала Эмма, теребя фото, и Реджина почувствовала как слезы подкатывают к ее глазам, слезы – которых у нее обычно не было и никогда не плакала, даже спустя несколько десятилетий, но чувства все еще были при ней, она знала, что время Эммы уже истекает.
И тогда это случилось. Эмма произнесла ее имя, в последний раз. Реджина была очень удивлена ее последним званием в этой жизни, которую она вот-вот покинет. Это было не главный злодей и не герой.
Только любовь.
Просто любовь.
Эмма прижала пальцы к лицу Реджины на фотографии, мягко поглаживая.
- Реджина. – Прошептала она, это было больше похоже на вздох. – Я всегда любила тебя.
Яркая вспышка пронеслась по ее груди, больше похожая на вспышку солнца, она стала пониматься, как возрождающийся феникс, и затем все стихло. Ее просто не стало.
И Реджина была освобождена последним упоминанием ее имени Эммой. Так же это были последние слова Эммы.
========== Chapter 15 ==========
PROMT: ПЬЯНАЯ ТИНКЕРБЕЛЛ ФЛИРТУЕТ С ЭММОЙ, ЗАСТАВЛЯЯ РЕДЖИНУ ПРЕДСТАВЛЯТЬ КОЕ-ЧТО НА ТРОИХ.
- Мне нравятся твои волосы. – Сказала Тинк, она проглатывала окончания в словах и накручивала вокруг своих пальцев блондинистые локоны Эммы. Они сидели в кафе «У бабушки», Тинк и Эмма на одной стороне стола и Реджина напротив них. Тинк уже была пьяна в стельку. А Эмма не сильно от нее и отставала, да и Реджина была уже под хмельком.
Бывшая королева закатила глаза, видя, как Тинк беззастенчиво флиртует с ее девушкой. Это так было похоже на Тинк. Как только маленькая фея напивалась, она сразу же начинала флиртовать с Эммой или Реджиной, несмотря на тот факт, что Спаситель и Злая Королева состояли в отношениях. И часто Эмма чувствовала себя неуютно и даже отвратительно, в то время как Реджину это только забавляло.
- Эээ.. нет, спасибо. – Сказала фее Эмма, пытаясь убрать ее руку из своих волос. – Твои тоже ничего.
Реджина фыркнула на это, и громко захохотала, когда Тинк, хлопая своими ресницами, спросила:
- Ты хочешь потрогать мои? Они тоже мягкие.
- Нет, нет, я в порядке. – Сказала ей Эмма. – Я верю тебе.
- Просто потрогай их, милая. – Возразила Реджина, кладя свою руку на бедро Эммы. – Она же не заткнется, пока ты этого не сделаешь.
Эмма вздохнула и улыбнулась своей девушке, а потом потрогала волосы феи. Она тихо охнула от того, какие они мягкие. Она не ожидала, что они на самом деле такие окажутся такими мягкими, как фея и говорила. Честно говоря, даже какими-то неестественно мягкими.
- Воу. – Сказала Эмма, слова застряли в ее горле, так как алкоголь явно повлиял на ее речевой аппарат. Она внимательно изучала их и погрузила обе руки в волосы Тинк, пробегая пальцами по голове феи.
Реджина выгнула бровь на это, она обнажила зубы, пытаясь улыбнуться. Ее почти накрыла волна ревности, и дикого желания вмазать кому-то. Однако…
- Что это? – Спросила Эмма, ее руки все еще гладили голову Тинк. – Почему они такие мягкие?
- Пыльца фей. – Ответила Тинк, и, несмотря на ревность, Реджина почувствовала волну желания, которая прошла по ее телу. – У всех фей она есть на коже. От этого наши волосы такие мягкие.
- Воу. – Снова сказала Эмма, придвигаясь ближе к фее.
Реджина не могла от этого оторвать глаз: как фея закусила свою нижнюю губу, а Эмма так чувственно водила своими руками по волосам Тинк. Невольно, у нее в голове промелькнул образ их троих вместе.
- О, боги. – Пробормотала она, ее тело задрожало от этой картинки: троячок с ней, с Эммой и с феей.
Она закрыла глаза от того, что представила новую картинку: как обе блондинки удовлетворяют ее.
- О, боги. – Снова сказала она, не осознавая, что сказала это вслух.
- Реджина?
Реджина быстро открыла глаза и увидела, что Эмма стоит рядом с ней.
- Ты в порядке? – Спросила Эмма. – Слушай, ты же… ты же не ревнуешь или не бесишься из-за этого? Просто ее волосы такие мягкие. Я имею в виду, ты трогала их? –Она говорила быстро, проглатывая окончания слов, а Реджина пыталась сосредоточиться на словах, а не на пульсации у себя между ног.
- Мм. – Промычала она. Она быстро вскочила со своего стула и схватила девушку за руку.