К тому же, даже прикончи она его, на звук выстрела наверняка бы сбежались все тираниды в округе, противостоять которым ей пришлось бы уже самостоятельно. Нет, убийство Ал’акса по-прежнему было не вариантом и как бы тяжело не было, нужно терпеть.
— Быть рабыней не так уж и плохо, – пожал плечами чужак, откровенно игнорируя опасность ситуации. Он видел, что её рука потянулась к оружию – не мог не видеть, с присущей его расе пароноидальной внимательностью, но всё равно продолжал вести себя так, будто ничего не было. – Я бы хорошо с тобой обращался. И тебе понравился бы вкус моей плётки. О да, ты бы полюбила это!
— А с чего ты взял, что когда ты вернёшься в Коморраг, тебя не сочтут предателем и не подвергнут пыткам, чтобы выяснить – не ты ли стал причиной гибели своего отряда? Ну, или просто так, забавы ради? Твой Архонт явно не будет доволен, если ты вернёшься к нему с пустыми руками. Одна пленница – это даже меньше, чем ничего. А твой отряд должен был ему население целой колонии!
— Я смотрю, ты тоже кое-что знаешь о моём народе, – мрачно заметил Ал’акс. Улыбка увяла на его губах, а голос стал похож на шелест зимнего ветра. Он явно не был готов к тому, что девушка мон-кей, как он её называл, перехватит инициативу в разговоре и не испытывал восторга по этому поводу. Что сделало маленькую победу сороритас ещё слаще. Ведь она всё-таки дала ему отпор.
— Я же из Эклезеархии, – чуть ли не сияя от гордости, заявила Ариана, на мгновение забыв, что он, вообще-то, тоже мог попытаться убить её. Подобная начисто оставила её голову, свидетельствуя о том, что она полностью доверилась своему напарнику.
— Как будто это что-то для меня значит, – буркнул тот, снова став тем циничным эльдаром, которого она встретила вначале.
— Это значит, что я многое знаю и не малое и понимаю, – на удивление спокойно даже для самой себя парировала Ариана, не поддавшись на провокацию. – Так, например, сейчас я знаю, что по возвращению в Тёмный Город у тебя будет всего два варианта – сдаться Архонту, надеясь на милосердие (что вряд ли), или ползти в Нижнюю Коммору и побираться там подобно другим шакалам.
— Значит, ты не можешь вернуться в свой мир,а я – в свой. И мы не можем посетить миры друг друга,потому что там нас тоже не ждёт ничего хорошего, – подытожил Ал’акс, барабаня пальцами по подбородку. – Что, в таком случае, ты предлагаешь нам делать?
— Умереть в бою, – простодушно развела руками сестра битвы. Она не искала смерть специально и не бросалась в гущу битвы. Да что там говорить – пытаясь отсрочить неизбежное, она даже пошла на союз с ксеносом, что по идее было категорически запрещено. Но всё это были лишь уловки. Способы прожить ещё один день. На самом деле Ариана не верила, что ей удастся выбраться из этой передряги живой. Какая-то часть её разума, наверное, даже примирилась со смертью, хотя пока и не полностью.
— Тот, кто ищет смерти, не найдёт ничего кроме неё, – философски погрозил её пальчиком тёмный эльдар. – Я же спрашиваю тебя про более реальный план? Что-нибудь что помогло бы нам продолжить наши жизни, потому что умереть мы всегда успеем.
— У тебя на уме что-то конкретное? – Ариана не знала, откуда, но она знала это. За те несколько дней, что они провели вместе, сражаясь с тиранидами, она успела достаточно хорошо узнать Ал’акса, чтобы понять – у него был если и не план, то задумка. Идея.
— Может быть, – протянул тот, с готовностью подтвердив её слова. При этом вид у него был как у взявшей след ищейки. – Мы могли воспользоваться одним из Порталов Паутины, чтобы перебраться на одну из так называемых диких планет. Каббал Ядовитых Шипов, к которому я… принадлежал, наведывается туда время от времени. Этот мир примитивен и заселён одичавшими мон-кей.
— Если там есть заблудшие души, я обязана привести их к свету спасению через веру в Императора, – заявила Ариана, воодушевлённо ударив кулаком по открытой ладони. Как и любой сестре битвы, ей претила мысль о бегстве с целью спасения собственной жизни. Но отступление из разрушенной тиранидами колонии, где всё равно уже некого было спасать, ради просвещения одичавших людей выглядело благородной затеей. Так, пожалуй, она даже смогла бы искупить свой грех в виде союза с ксеносом.
— Да. Отлично, а я казню тех, кто будет против, – то ли в насмешку, то ли всерьёз отозвал остроухий. – Я не смогу без убийств.
— Ага, и без секса, как я понимаю, тоже, – фыркнула Ариана, но быстро взяла себя в руки, решив прояснить для себя одну вещь. – Кстати, а вот скажи мне, Ал’акс, почему твой вид так одержим плотскими утехами? Неужели дело только в вашей порочности?
— А ты не знаешь? – упавшим голосом осведомился тот, выпучив глаза от удивления. – Ты девственница. Это… это святотатство!
И вновь резкие слова тёмного эльдара заставили девушки оскорбиться и смутиться. Целомудрие являлось одним из обетов,который придерживались все сёстры Ордена. Это считалось символом их отречения от земных благ и готовности всецело посвятить себя Императору. Проклятый ксенос не смел называть её жертву святотатством, и она наверняка ударила бы его за такие слова, если бы не сильнейшее чувство стыда. Каким-то образом Ал’аксу удалось заставить её стыдиться того, чем она гордилась.
— Да ты сам по себе ходячее святотатство, – заявила сороритас, низко опустив голову, чтобы скрыть выступивший на щеках румянец в тени упавших на лицо волос. – Однако я удивлена, что у твоего народа вообще есть это понятие. Это натолкнула меня на мысли, что если мы планируем действовать вместе в течении какого-то времени нужно уважать веру друг друга. Без этого – никак.
— И как же, позволь узнать, ты себе это представляешь? – Ал’акс даже не пытался скрыть цинизма и сомнения в своём голосе.
— Ты примешь Императора в своё сердце, а я… взамен я приобщусь к культуре твоего народа, – то что она несла, было полнейшим бредом, и Ариана понимала это, но не собиралась отступать. Видимо она сошла с ума, потеряв сестёр, с которыми проела большую часть сознательной жизни, но ей вдруг стало интересно – сможет ли она провернуть нечто подобное и обратить одно из самых жестоких существ в Галактике в свою веру? Разве это было не благое дело? Разве принеся свет Императора в самое сердце тьмы она не доказала бы его всемогущество и превосходство? Разве не прославила бы она своё имя этим небывалым поступком?
— Ты взойдешь на ложе со мной? – очень осторожно уточнил тёмный эльдар, испытывающе глядя на неё своими космическими, бездонными глазами. Он нервничал. Его поза выдавала напряжение, как и ушки, которые кажется, аж вытянулись, став ещё острее.