[248], то поднималась, то опускалась, и эти движения, как и слова молитвы из Ясны, произносившиеся нараспев, подхватывались всеми, находившимися в зале. При этом все молящиеся смотрели на юг, поскольку алтарь со священным огнем у зороастрийцев Ирана всегда находится на южной стороне. Парсы Индии, совершая подобного рода обряд, смотрят на север, так как по их представлениям юг - царство теней. По окончании богослужения начиналась раздача горячего хлеба и лорки, а также принесенных в храм арбузов, дынь и других фруктов и овощей. Затем приглашенные из числа верующих направлялись в дом священнослужителя или старейшины, где для них устраивался обед».
Если продолжить рассматривать все доступные на сегодняшний день из исторических источников параллели между культами зороастризма (особо - сасанидского митраизма) и культами псевдохристианских церквей - не хватит не только настоящей главы, но, возможно, и целой книги. Поэтому мы ограничимся ещё несколькими главными параллелями, оставив людям, которые более глубоко заинтересуются этим вопросом, возможность самим покопаться в интереснейших “совпадениях”. Для облегчения этой работы можно заглянуть в Главу «Церковные таинства» Третьей книги курса.
Зороастризм в “христианских” обрядах
Вернёмся к ритуалам зороастризма, связанным с разнообразными посвящениями, причащениями, очищениями… В начале предыдущей главы мы обратились к параллелям между зороастрийским ритуалом очищения огнём и церковно-библейским ритуалом крещения. После чего мы подробно рассмотрели параллели, связанные со значением церковного крещения, которое выражает церковную традицию смерти-воскресения Христа. Но ведь кроме крещения есть и другие таинства “христианской” церкви, ритуалы которых тоже буквально по содержанию скопированы из зороастризма. Мистика (таинства) посвящения в митраизм-зороастризм (инициацию людей под эгрегор зороастризма) весьма похожа на многие церковные “христианские” таинства посвящения церкви (инициацию людей под библейский эгрегор). Несмотря на разнящуюся символику, есть много общего.
Вначале скажем, что в самом обширном (в смысле многосторонней обрядности) таинстве церковно-“христианского” крещения есть обряд «покаяния за свои прошлые грехи, прежде чем душа этой личности будет готова к принятию крещения» - в случае если крещаемый не младенческого возраста. Это объясняется необходимостью его «очищения» от «грехов прошлого» перед крещением - чему соответствуют подготовительные обряды «очищения». Если крещаемый младенец, то его подвергают «очищению» от «первородного греха» (опаснейшая иллюзия-выдумка) с помощью процедуры «смерти-воскресения», что и представляет собой основная часть обряда крещения.
Процедура обязательного «очищения», вошедшая в главный “христианский” обряд (крещения) и сопутствующая некоторым другим обрядам “христианской” церкви - скопирована из зороастризма и является прямым следствием восточного дуализма, который учит о «чистых» и «нечистых» явлениях, предметах, тварях, духах… Разграничив когда-то явления на «чистые» и «нечистые» древние индоиранцы (а за ними и зороастрийцы) создали для себя весьма «комфортную» духовную сферу, назвав её «чистой» или «светлой». Всё «неприятное» в их “жизни” было соответственно названо «нечистым» или «тёмным»
[249]. Этим самым люди спрятались за ширмой веры, “канонов” и доминирующего «светлого» эгрегора (ими же созданного: например эгрегора Митры, либо Ахура-Мазды) от “неприятного” Языка Жизни (через который Бог разговаривает с людьми). Высшей касте “жрецов” и “элите” так было удобно управлять толпой, а толпе было удобно “жить”. Но “жрецы” ко всему прочему ещё и наблюдали духовные закономерности при управлении эгрегором - отмечая особую роль «очищения» (известную ещё со времён шаманизма) в деле устойчивости эгрегориальной магии, производимой ими над толпой
[250]. Глобальное “жречество” («мировая закулиса») - которое лучше других разбиралось в тонкостях эгрегориальной магии и следила за своим верховенством в этом деле - получило с зороастрийского Востока красивый и логично обставленный повод, который осталось только скопировать в “христианство”, что оно и сделало, трансформировав зороастрийские обряды в новую веру.
Как подтверждение этому мы, помимо разнообразных обрядов «очищения», находим в зороастризме нечто подобное признанию «первородного греха». Роды, болезни и даже рождение ребенка рассматривались зороастрийской догматикой как «осквернение чистоты организма», нарушение «идеального физического состояния человека»
[251]. Согласно зороастрийоким предписаниям, связанным с обычаем очищения, женщина во время ее месячных недомоганий, родов и болезней подвергалась определенному «табу», сидела на каменной скамейке или же спала на полу в темной половине дома, не смела приближаться к священному огню, выйти на воздух, видеть небо и солнце, работать в саду. Она надевала самую плохую одежду, ела в отдельной посуде. Никто из семьи, в том числе дети, не подходили к ней. Приготовлением пищи занимались другие члены семьи, но если у женщины был грудной ребенок, ей приносили его кормить, а после кормления тут же уносили. В период беременности женщина получала некоторые льготы, особенно перед родами. В доме, где она находилась, круглосуточно горел огонь, символизирующий добро. Когда рождался ребенок, пламя должно было гореть плавно и ровно, и за этим следили со всей строгостью. Этот обряд был связан с древним зороастрийским преданием о том, что когда рождается ребенок, к нему является дьявол и уберечь ребенка от него может только плавно горящее пламя огня.
Сравним это положение зороастрийской веры с высказыванием “христианского” «священника»: «"У тебя есть младенец? - Не дай времени усилиться повреждению; пусть освящен будет в младенчестве и с юных ногтей посвящен Духу" (Св. Григорий Богослов († 389), Слово на Крещение)».
Никакой «дьявол» (эгрегор со свойственными названию характеристиками) не может явиться к новорождённому ребёнку, если культура общества, родители и близкие не мешают Богу оберегать новорождённого. Если же с момента рождения культура такова, что новорождённого тут же (через не совсем понятные родителям и окружению обряды) начинают психически включать в эгрегор веры (который как правило и является сам «дьявольским» порождением людей), отгораживая его психику от Бога - нарушение безопасности жизни новорождённого обеспечено.
Церковно-“христианский” обряд покаяния очень смахивает на зороастрийский обряд жертвоприношения
[252]. Только церковники изощрились до вытягивания из кающихся сокровенной информации, а зороастрийцы просто доверяли “священникам” свои материальные средства, чтобы те заступались за них у богов. Обряд жертвоприношения у зороастрийцев существовал и в древности, и в средние века, но позднее он приобрел чисто символический характер. Большинство зороастрийцев не занимались жертвоприношениями. Вместо этого они платили деньги “священнослужителю”, а сами клали на алтарь огня небольшой кусочек мяса.
Церковно-“христианский” обряд причащения (причастия) буквально скопирован из зороастризма. В честь Митры ели хлеб и пили вино, что имело значение получение митраистами блаженства в будущей жизни. В библейском христианстве причащение сопровождается тем же (питьём вина, символа крови Христа и поеданием хлеба, символа тела Христа), но замкнуто на воссоединение «со Христом» и церковью. А сам Христос, согласно церковному преданию - является «заступником в будущей жизни» - все те же функции, какие в зороастризме приписаны Митре.
В принципе все главные обряды библейского христианства так или иначе связаны с процессом инициации (либо иначе - посвящения) людей в духовную иерархию церкви и библейского эгрегора. Обычная мирская паства проходит низшие ступени обряда инициации, став после инициации «очищения-крещения» “христианами” (как у масонства каждый потенциально может стать, например - учеником). Церковные же культовые служители проходят свой особый обряд инициации, который в “христианстве” называется «обряд священства». Механизм всех инициаций один и тот же: разные уровни посвящения, уровни «духовной» церковной иерархии, на которые попадают инициированные люди; разные и функциональные нагрузки их в общей системе религиозного функционирования. Процесс инициации в “христианстве” называется «крещение», процедура закрепления личности на инициируемом уровне называется причастие, покаяние, соборование