— Успокойтесь, — сказал Синий Пиджак. — Просто не делайте глупостей. С вами хотят поговорить...
При виде оружия, по спине Миллера прокатилась волна холода.
— Кто... Кто вы? Чего вам нужно?
— Я сказал, успокойтесь. С вами хотят поговорить. Просто делайте, что вам велят, и вам не причинят вреда. А станете дергаться, получите пулю в живот.
Его усадили на заднее сидение невзрачного «седана». Худощавый, с изящной походкой, сел за руль. Машиной он управлял столь же изящно, тщательно соблюдая все правила движения. Синий Пиджак сидел на заднем сидении рядом с Миллером. Пиджак по-прежнему он держал на руке, скрывая оружие, и жевал незажженную сигару.
— Но что вы хотите сделать со мной? Я не могу заплатить выкуп. У меня нет денег. У меня ничего нет.
— С вами хотят поговорить, — монотонно повторил Синий Пиджак.
Миллеру это похищение показалось вообще бессмысленным.
Врагов у него не было, денег, разумеется, тоже. Жена могла бы наскрести несколько тысяч долларов на выкуп, но это — предел. Что они хотели от него? Кто они? И кто тот человек, который возжелал поговорить с ним?
Постепенно, вкрадчиво наступили сумерки. Машина бесцельно моталась по улицам, словно его похитители чего-то ожидали. Миллер следил из окошка, пытаясь определить, где они колесят. Они явно сделали ошибку, позволив ему увидеть слишком много. Сумерки превратились в темноту. Зажглись уличные фонари.
— Ну? — буркнул водитель.
Синий Пиджак что-то согласно проворчал. Машина свернула в переулок и снизила скорость.
— Я сейчас ослеплю вас, — услышал Миллер голос Синего Пиджака.
— Что?! — дернулся он.
— Завяжу вам глаза.
— Но...
— Я могу вырубить вас, если вякнете хоть слово, — ровным голосом сказал Синий Пиджак. — Подумайте сами, как вы хотите, получить удар по голове или без него обойдетесь?
— Да ладно, — сказал Миллер.
Он понимал, что совершенно беспомощен. Машина была двухдверным седаном. Чтобы выйти из нее, нужно было поднять переднее сидение. Если бы он попытался сделать это, то Синий Пиджак сто раз бы успел огреть его рукояткой пистолета. Поэтому он подчинился. На глаза легла плотная повязка. После этого они ехали, казалось, много часов. Миллер потерял всякую ориентировку.
Наверняка он мог лишь сказать, что они выехали из города. Когда машина, наконец, остановилась, он услышал кваканье лягушек в каком-то водоеме поблизости. Придерживая за руки, похитители вывели Миллера из машины и провели через дверь куда-то, где воздух был влажным, и тянуло плесенью. Звуки отдавались здесь гулким эхо. Затем они прошли еще через какую-то дверь, и, наконец, с него сняли повязку.
Он был в небольшом помещении. Единственная лампа за металлической решеткой на потолке, бросала вниз тусклый свет. Стены и пол были бетонные. В углу комнаты стояла раскладушка.
— Сядьте и успокойтесь, — сказал Синий Пиджак. — Человек, который хочет поговорить с вами, придет через несколько минут.
Они оба вышли. Когда дверь закрывалась за ними, Миллер успел заметить, что она металлическая. Он услышал лязг задвигающегося снаружи тяжелого засова.
Он оказался один в небольшой комнатке, очень уж напоминающей камеру.
Глава V
ЗАГРЕМЕЛ МЕТАЛЛИЧЕСКИЙ засов, дверь открылась. Миллер поднял голову.
Вошедший был одет хорошо, со вкусом. Миллер видел сотни таких, выглядевших не блестяще, но чистенько и аккуратно. Профессора, исследователи, химики, физики, адвокаты, у которых было мало клиентов, врачи, которым недоставало пациентов. У него были темные волосы и оттопыренные уши. Вот и все, что мог сказать о нем Миллер. И ничего больше.
На лице у вошедшего была тонкая, резиновая маска с Хэллоуина, делая его похожим на усмехающегося гнома.
— Не удивляйтесь маске, — сказал Гном. — Я не хочу, чтобы вы могли меня впоследствии опознать.
— Не в упрек вам, — ответил Миллер, — но похищение — серьезное преступление, особенно если в нем принимает участие ФБР.
— ФБР тут ни при чем, — ответил Гном. — Ни Бюро, ни другие органы правопорядка. Напротив, я думаю, вы не станете спорить и согласитесь, что приехали сюда по своей доброй воле. — Он подчеркнул последние слова, словно они действительно были очень важны.
— Что же заставляет вас рассчитывать на мое согласие о добровольном приезде? — спросил Миллер.
— Сто тысяч долларов, — ответил Гном.
— Сто ты... — Миллер осекся, столько денег ему было бы не заработать и за всю жизнь. — Только за то, чтобы я подтвердил, что добровольно приехал сюда?