В данном случае результат боя полностью подтверждается немецкими источниками. Судя по записи в журнале боевых действий 52-й истребительной эскадры, «унтер-офицер Йозеф Майер (Uffz. Josef Maier) из эскадрильи 1./JG 52 стал первой потерей группы I./JG 52 на Восточном фронте. В воздушном бою с русскими бомбардировщиками в 6 км юго-западнее Калинина он был сбит…», летчик погиб. В безвозвратные потери был записан самолет Bf 109F2 «Белая 11», заводской номер 5771. Эта потеря лишний раз свидетельствовала о том, что советские самолеты вовсе не были легкой добычей, а попытки истребительной авиации люфтваффе пресечь их активность иногда заканчивались весьма плачевно даже для пилотов самых известных соединений.
Для вырвавшихся вперед немецких частей такое воздействие советской бомбардировочной авиации на тылы было крайне опасным. Как отмечалось в ЖБД 1-й ТД, «вследствие плохого состояния дорог и положения с топливом дивизия разбросана на расстоянии в 150 км».
Журнал 3-й танковой группы содержит запись об «усилившейся активности вражеской авиации над Калинином».
Несмотря на все эти трудности, противник, как отмечено в ЖБД советской 30-й армии, «к 12.30… занял Мигалово, Даниловское, подтянув артиллерию с 15.30 начал артиллерийский и минометный обстрел по ж.д. мосту и юго-зап. окраине г. Калинин. В 18.30 противнику удалось прорвать оборону на правом фланге 142 сп».
После захвата аэродрома Мигалово части 1-й танковой дивизии продолжили наступление по Старицкому шоссе. В бою у Первомайской рощи, погибли командир истребительного батальона старший лейтенант погранвойск НКВД Г. Т. Долгорук и комиссар А. Ф. Паткевич. Данные на Григория Трофимовича Долгорука легко находятся в ОБД «Мемориал», причем в документе о потерях его звание указано как «капитан». Возможно, оно было присвоено уже в дни боев за Калинин.
Какое-то время атаки спешившихся немецких мотопехотинцев удавалось сдерживать плотным огнем станковых пулеметов 142-го полка (танки остановились у противотанкового рва, поддерживая свою пехоту огнем), но позднее атакующим удалось прорваться к железнодорожной насыпи.
Здесь они снова встретили упорное сопротивление. Ожесточение схватки за насыпь объяснялось еще и тем, что по самой железной дороге в город уже спешили 190-й стрелковый и 27-й артиллерийский полки 5-й СД. По воспоминаниям П. В. Севастьянова, «немцы не могли продвинуться дальше ни на шаг. Они залегли по одну сторону насыпи, мы – по другую, перебрасываясь гранатами. При этом, конечно, редкая граната не находила своей цели, однако рельсы каким-то чудом не были повреждены. Так мы держались несколько часов, ожидая с минуты на минуту появления эшелона. Какова же была наша радость, когда показался наконец эшелон. Он шел на всех парах под сильным обстрелом и прогрохотал прямо над нашими головами к станции».
Бойцы истребительного батальона Пролетарского района. Осень 1941 года.
Прорваться по насыпи и разгрузиться на станции (точнее, на платформе «Пролетарская») смог только 190-й сп. 27-й артиллерийский полк наткнулся на участок пути, уже разрушенный в результате авианалета, и присоединился к дивизии походным порядком намного позже. Можно себе представить, насколько тяжело было бойцам и командирам сражаться за город, практически не имея поддержки полевой артиллерии.
С вечера 13 октября в бои за город с советской стороны постепенно начал втягиваться новый игрок: в Калинин прибыли первые подразделения 256-й стрелковой дивизии (командир генерал-майор С. Г. Горячев, уроженец села Покровского Брусовского района Калининской области). Ее переброска в город была инициативой И. С. Конева, который вспоминал о своих действиях после процитированного выше эмоционального диалога с Телковым и Севастьяновым:
«Отдав эти распоряжения, не теряя ни минуты, на большой скорости проследовал в 22-ю армию генерала В. А. Юшкевича, действовавшую на селижаровском направлении. На фронте этой армии обстановка была более-менее спокойной. Потребовал от командарма перебросить автотранспортом в район Калинина 256-ю стрелковую дивизию генерала С. Г. Горячева и занять ее частями оборону по восточному берегу Волги с задачей не допустить наступления противника по Бежецкому шоссе на Бежецк и Ярославль».