Только вот зачем?..
— Не вздумай кричать, — вдруг прошептала женщина. — В этом замке услышат любой крик.
Сидя на кровати, Таша напряжённо уставилась на незваную гостью — и смутное чувство тревоги оставило её ради чувства явного.
— Будем откровенны, девочка. — Госпожа Ингран внезапно оказалась у самой постели. — Заметку о тебе в новостном листке видели многие обитатели замка. Но если другие не знали тебя до чудесного перевоплощения, — чужие пальцы несколько насмешливо коснулись крашеных чёрных волос, — я знала. А потом вы с братцем появляетесь здесь. И что прикажешь думать?
Таша молчала, снизу вверх глядя в синие глаза, горевшие каким-то нехорошим огнём.
Алексас, почему ты спишь?..
— Ты агент Его Величества, — всё тем же шёпотом заявила госпожа Ингран. — И твой брат, и этот милый парнишка, пришедший сюда вместе с вами. Уж не знаю, как вам удалось провести Андукара, но как-то удалось. Вы хотите уничтожить Рассвет, верно?
Таша молчала: не собираясь ни соглашаться с тем, в чём собеседница была права, ни переубеждать в том, в чём она ошибалась.
— А для этого вам нужно разузнать как можно больше о замке и его обитателях. Чтобы вернуться к королю и доложить ему о том, что вы видели.
Таша молчала.
— Прекрасно. — Огонь в её глазах сделался лихорадочным. — Тогда помоги мне.
— Чем?
— Спаси мою семью.
Таша непонимающе смотрела на неё.
— Когда вы будете сбегать, вы должны взять их с собой. — Женские пальцы стиснули её запястье с неженской силой. — Когда король придёт сюда, то не пощадит никого. Проще уничтожить замок со всеми его обитателями, чем вступать в честный бой. А уже завтра моих родных наверняка выберут для кормления. В честь бала всегда позволяют убить пару-тройку человек.
— Но… они же не могут, вы же…
— Поклянись мне! — госпожа Ингран наклонилась ближе, в пылу судорожного шёпота брызжа слюной — и Таша прикусила губу, чтобы не закричать от боли, пронзившей кисть. — Поклянись, что спасёшь их! Ты в долгу передо мной, и Арон, Арон тем более!
Да она спятила, поняла вдруг Таша. Она была милой хорошей женщиной, она зареклась перекидываться — а тут этот ритуал, кормления, охоты…
— Ради Киры, которая ничем не заслужила подобной участи, ради своей жизни, которой ты обязана мне — поклянись!
— Клянусь, — выдохнула Таша.
Госпожа Ингран удовлетворённо отстранилась. Разжала пальцы.
Чуть улыбнулась: глаза её были ясны и спокойны.
— Прощай, Таша Арондель Кармайкл. — Она отвернулась. — Передай Арону, что я его любила. И знала, что прощения мне не будет, но просто не могла больше.
И тут Таша поняла.
— Нет, стойте, вы…
— Помни о своей клятве.
Она вскочила, подалась вперёд… но госпожа Ингран уже скрылась на лестнице.
Оставив Ташу наедине с тяжёлым комом, невесть откуда взявшимся в груди.
Она долго сидела на кровати, глядя вслед ушедшей. Затем закрыла дверь и разбудила Алексаса. Напоила его, так толком и не проснувшегося, зельями; выпив сама, закуталась в одеяло и осторожно легла рядом. Потом просто смотрела в потолок, пока не услышала далёкий бой часов, зовущий всех к ужину.
Есть не хотелось. Так что она ограничилась тем, что снова растолкала Алексаса.
Прошло немало времени с тех пор, как тот снова уснул, прежде чем послышался стук в дверь.
— Войдите, — бесцветным голосом откликнулась Таша, глядя в тёмное окно, на котором она утром зачем-то раздвинула шторы.
Найдж вошёл. Склонился над Алексасом, всмотревшись в его лицо: Таша не видела этого, но угадывала всё по звукам в наступившей звонкой тишине.
Удовлетворившись состоянием воспитанника, колдун подошёл ближе к ней, присев на край одеяла.
— Как ты?
— Нормально, — почти шёпотом ответила она.
— А герой дня?
— Как видишь.
— Против девятого уровня выстоял! — не удержавшись, с широкой улыбкой произнёс Найдж. — И как только умудрился? Мне бы в его возрасте… Наверное, для такого нужна сумасшедшинка, которой нет у меня. Да и у Джеми не было. — Улыбка Найджа чуть померкла. — Если просто забыть о том, что это невозможно…
— Как охота?
Улыбка разом сползла с его лица.
«Мне удалось никого не догнать за десять минут форы, — на это колдун ответил уже без слов. — Но даже без непосредственного участия зрелище неприятное. Мягко сказать».