— Лишь один человек способен подвигнуть тебя на безумства, подобные тем, что ты творишь сейчас. И в борьбе с ним наследники Ликбера не могут тебе помочь. — Длинный палец, облитый белым атласом, указал на пару гобеленовых кресел, ждавших перед большим дубовым столом. — Присаживайтесь, господа.
Амадэй и волшебник, хранивший на лице абсолютное бесстрастие, сели. Господин Оррак опустился в кресло по другую сторону стола; опершись локтями на столешницу, положил подбородок на сложенные домиком ладони.
— Со мной не стоит играть роль директора, — спокойно сказал Арон. — Мы не ученики.
— Арон, Арон… помню тебя в пору, когда ты был истинным Зрящим. Молодой, спокойный, улыбающийся… Да и после сожжения Адаманта, признаться, наблюдал за тобой. Иногда, когда скучал по старым добрым временам. — В словах колдуна пробились сладкие ностальгические нотки. — Чтобы ты, да воспользовался своей силой не во имя добра… И что же я вижу теперь? Злоупотребление Даром, чтобы морочить головы невинным людям, сотрудничество с Мастерами, которые то ли помощники, то ли заложники… Сколько раз, Мастер Странник, вы бунтовали против того, чтобы идти непонятно куда на борьбу непонятно с кем? Хотя да, вы можете не помнить. Наш друг умеет заметать следы.
Волшебник промолчал, смерив тьму под капюшоном безгранично внимательным взглядом.
— Ты кое-что нам должен, — голос Арона был ровным. — Каждому из четверых оставшихся.
— Впрочем, принципы амадэев всегда казались мне несколько специфическими. Ты не задумываясь применял силу, когда считал это благом для людей неразумных — но зачаровывать бедняжек-цвергов ради своих эгоистических целей? — господин Оррак зевнул: с тщательно отмеренной скукой, прикрыв губы прямой ладонью. — Что сводит тебя с ума, Арон? Что за игру затеял твой братец на этот раз? Хотя… помнится, была одна вещь, которая свела тебя с ума сотни лет назад.
— И мне свой долг ты ещё не отдавал.
— О, женщины… Женщины созданы, чтобы губить мужчин, пусть даже эта гибель кажется вам самым прекрасным, что было в вашей жизни.
— Колдун скучающе сложил руки на столе, сцепив их в замок. — Мастер Странник, а вам я задал вопрос, если забыли. Вы всегда такой неразговорчивый?
Тот не сводил сиреневого взора с глаз собеседника, невидимых в непроницаемой тени, скрывавшей его лицо.
— Мы призвали тебя когда-то, — Арон говорил очень чётко и очень тихо, — и не смогли вернуть обратно. Но ты должен нам… ты должен мне. Одно желание. Всё, что я попрошу.
— Помню получше тебя. — Господин Оррак тихонько рассмеялся. Смех у него был пренеприятнейший: шипящие нотки, и без того сквозившие в каждом слове, в смехе прорывались вовсю. — Бродил я себе по родным просторам, и внезапно — круг, октограмма, свечи и шестеро… Трое в чёрном, трое в белом… Не могу сказать, что очень огорчился, когда вы не сумели отправить меня обратно. Хвала Тёмному Времени с его забавными эксцессами, нарушавшими все законы мироздания. Преисподняя есть преисподняя — даже для демонов; а шесть желаний за вечность жизни там, где каждый день восходит солнце… да ещё учитывая, что двое из вас так и не успели ни о чём попросить… — колдун подался вперёд. — Чего же ты хочешь, Арон?
— Хочу, чтобы ты помог мне найти одного человека. И показал, как до него добраться.
— И что, этого не может сделать Мастер Странник?
— Здесь замешана Зельда.
— Аа, — протянул колдун. Тут же деловито осведомился: — Кровь имеется?
— Кровь её сестры. — Достав из недр фортэньи кошель, Арон извлёк оттуда светлый локон, перевязанный бежевой ленточкой. — И это.
Пальцы, облитые белым атласом, перехватили локон. Расправив его на ладони, сжались в кулак.
— Как интересно… Оборотень? Милая девочка, нечего сказать. — Господин Оррак с интересом разглядывал свои сомкнутые пальцы — явно видя нечто совсем другое. — А волосы-то взяты против воли… Хм. И часто ты вот так трогательно наблюдал за ней во сне?
Ответная улыбка Арона была невозмутимой и чуточку усталой:
— Когда хорошо знаешь своего противника, поневоле задумываешься о том, чтобы иметь страховку.
— Похвальная дальновидность. Почему же ты не отдал это своему другу из Шестерых?
— Потому что знал, что он не найдёт этому применения.
Колдун осклабился:
— Да, полезно всё-таки быть амадэем. — Когда белая перчатка разжалась, на атласе был лишь белёсый пепел. — Кровь?