Таша помолчала.
Начиная смутно подозревать, в чём проблема.
— Вы ведь, — наконец заговорила она, — пустили слух о том, что я…
— Потерянная наследница опального рода Морли, да. — Леогран внезапно досадливо шлёпнул себя ладонью по колену. — И если бы какого другого!
— Поскольку в ходе восстания против Бьорков всех Морли фактически истребили, нам подумалось, что так удастся избежать скользких объяснений и нежданных встреч с родственниками, — пожала плечами Таша: искренне желая быть такой же спокойной, какой притворялась. — А представляться пропавшей представительницей какого-либо другого рода было весьма рискованно.
— Рискованно! А что вы скажете на то, что слух об этой истории дошёл до князя Равнинной, а от него — к Его Величеству?
— Представить Ташу госпожой было вашей затеей, — зевнул Алексас. Впрочем, в этом зевке виднелось напряжение кота, заметившего мышь и старательно казавшегося беззаботным. — В руки палачей мы её не отпустим, даже не мечтайте. Так что сами выпутывайтесь.
— Палачей? — Леогран расхохотался, и в смехе его скользнули какие-то истеричные нотки. — А что вы скажете о том, что Его Величество решил провести амнистию всех опальных родов?
Таша уставилась на него.
— Амнистию?..
— Всех родов, впавших в опалу из-за неподчинения Шейлиреару. — Герцог прикрыл глаза. — «Держать зло на людей, преданных своему королю, преступно. Такая преданность заслуживает уважения». Цитата дословная.
— И почему же нам об этом ничего неизвестно?
— Информация пока закрытая, только для правящих верхов. В новостные листки ещё не просочилась. Насколько я понимаю, Его Величество не хочет разглашать эту весть до приёма, где он торжественно представит общественности всех несчастных изгнанников… всех, кто уцелел… теперь восстановленных в своих правах. А для начала он хочет лично познакомиться с объявившейся представительницей Морли. И, насколько я понимаю, передать ей во владение её собственность, когда-то им отобранную.
— Собственность?
— Весьма многочисленную притом. Земли, имения… Морли были княжеским родом, в конце концов.
Вот те на, только и смогла подумать Таша.
Глядя на неё, Алексас невесело улыбнулся.
— Почуял укрепление своей власти, значит, — задумчиво протянул он. — Владелица всего имущества рода Морли… даже интересно, что потребуют от тебя взамен.
— При чём тут это? — взвился Леогран. — Вы хоть представляете, что будет, когда выяснится, что она — самозванка?!
— Без истерик, ваша светлость, — поморщился юноша.
— Какой позор для нашего рода! Не говоря уж о том, что за это её наверняка…
— А если, — тихо сказала Таша, — я и в самом деле из рода Морли?
— Не говорите чепухи! Лучше подумайте, как… как… — Леогран, запоздало осекшись, уставился на неё. — Что вы сказали?
Таша сжала кулаки, стиснув в пальцах хлопок светлой юбки.
Стараясь не слушать отчаянные вопли голоса разума.
— Что, если мы не выдумывали никакую легенду… если я действительно последняя из рода Морли? Что тогда?
Стало так тихо, что Таша могла расслышать шуршание снежинок за окном.
— Таша, — разбив молчание, произнёс Алексас, — ты уверена, что…
— Потребуются доказательства, — пробормотал Леогран.
Она улыбнулась.
— Предоставим.
— Вас допросят…
— Я не боюсь правдометров.
— Но это… это просто… сказочно! — Леогран поднялся на ноги, и глаза его сияли. — Так мы действительно нашли пропавшую наследницу рода Морли?
Обратной дороги нет, сказала Таша остаткам здравомыслия, сохранявшимся не без участия гневного взгляда «братца».
— Да, — спокойно подтвердила она.
— И вы готовы предоставить доказательства?
— Боюсь, — прозвучало у них за спинами, — с доказательствами всё не так просто.
Услышав знакомый голос, Таша второй раз за вечер вскочила: чтобы подбежать к тому, кого давно ждала.
— Арон! — она привычно прижалась губами к его холодной, гладкой, пахнущей морозом щеке. — Как ты…
— Вошёл с чёрного хода. Кто-то забыл расчистить дорожки вокруг дома, так что пробраться к передней двери оказалось непросто. — Погладив её по волосам, амадэй скинул плащ. Под ним скрывалась обычная чёрная фортэнья, никаких тулупов или шуб; Зрящий даже перчаток не носил — ему не было нужды защищаться от холода. — Джеми?