Нарман уставился на нее, затем взял свой стакан с соком и сделал большой глоток. Хрусталь звякнул о полированный камень, когда он поставил стакан обратно на стол и на мгновение посмотрел в него, прежде чем снова поднять взгляд на Нимуэ.
— Пятнадцать процентов звучит не так уж плохо, — заметил он с капризом, который в данный момент был далек от чувства. — Жаль, что у меня не было возможности выбрать те, которые я выбросил.
— Нам удалось восстановить или реконструировать, по крайней мере, довольно большую их часть. Во многих случаях Сове было довольно просто заполнить пробелы, особенно если он мог найти похожее воспоминание и позаимствовать его. Но правда в том, что остались дыры, Нарман, и мы не можем точно знать, где они находятся, пока вы не наступите на одну из них. Согласно анализу Совы, они сосредоточены в более ранней части вашей жизни. Воспоминания детства и, вероятно, некоторые из тех, что распространяются на вашу юность. Однако часть их относится к более позднему периоду. Мне жаль, но это было лучшее, что мы могли сделать.
— Понимаю.
Нарман откинулся на спинку стула, глубоко дыша, оглядывая окружающий его бесспорно реальный мир, затем снова посмотрел на Нимуэ.
— Понимаю, — повторил он, — но чего я не понимаю, так это того, как у вас это оказалось в наличии. Или это место, где хранятся воспоминания ПИКА, когда он находится в автономном режиме?
— Нет. — Нимуэ встала и подошла к перилам балкона, прислонившись к ним бедром и скрестив руки на груди, глядя на город, который так хорошо помнил Нарман. — Нет, это больше похоже на устройства виртуальной реальности, которые Федерация использовала для исследований и разработок. ИИ — даже самые крупные, а не более ограниченные, такие как Сова, — не обладают интуицией даже близко к человеческому уровню, Нарман. Они не очень хороши в том, чтобы делать скачки воображения. С другой стороны, их скорость вычислений настолько высока, что во многих отношениях кажется, что они способны делать именно это. Но Федерация обнаружила, что если она создаст виртуальные личности своих лучших ученых или стратегов и загрузит их в соответствующую виртуальную матрицу, они получат лучшее из обоих миров: скорость вычислений ИИ, поскольку матрицу можно «ускорить» — на самом деле, сжать — в значительной степени по желанию, плюс человеческая — интуитивная оценка. Они назвали это «гиперэвристическим режимом», что, как я понимаю, было отсылкой к какому-то древнему старотерранскому писателю. — Она пожала плечами. — Единственное, чего они не могли сделать, это провести реальные эксперименты внутри матрицы. Они должны были обрабатываться вне виртуальной реальности, что означало, что виртуальные личности должны были замедляться, чтобы взаимодействовать с миром, в котором жили все остальные. Но по той же причине это предлагало огромное увеличение кадрового резерва, что означало, что Федерация могла собрать дюжину команд, или сотню, или даже тысячу, состоящих из одних и тех же виртуальных личностей, и назначить им отдельные задачи для одновременного решения. Это одна из причин, по которой нам удалось сократить такой большой разрыв между нашими возможностями и возможностями Гбаба, прежде чем они прорвались и уничтожили нас.
— Понимаю. Или, на самом деле, пока не понимаю. Но думаю, что, по крайней мере, следую объяснению.
— Даже когда война была в самом разгаре, существовали довольно строгие ограничения на то, что можно было делать с виртуальными личностями и что нельзя. Они были чем-то большим, чем просто программы, плавающие вокруг, и было абсолютно незаконно записывать кого-либо в виртуальную среду без их собственного разрешения, а также заверенного судом разрешения уполномоченных лиц. И эти личности имели юридически защищенное существование, независимое от лиц, с которых они были записаны. Но правда в том, что вся технология была изначально уязвима для всевозможных злоупотреблений. Федерация сделала все возможное, чтобы убедиться, что ни одно из этих злоупотреблений не произошло, но я бы солгал, если бы не сказал о своих подозрениях, что некоторые из них произошли. Если уж на то пошло, я бы ни капельки не удивился, узнав, что сама Федерация была виновна в одном или двух нарушениях, поскольку ситуация с Гбаба катилась все дальше и дальше в ад.
— И как вы думаете, возможно ли, что это, — его правая рука сделала еще один из тех всеобъемлющих взмахов, — на самом деле находится под Храмом?
— Почти уверен, что это не так, — ответила Нимуэ, поворачиваясь и прислоняясь спиной к перилам лицом к нему. — Могу ошибаться, но если бы под Храмом была виртуальная личность одного из архангелов, я не могу поверить, что это позволило бы событиям зайти так далеко без вмешательства. Мне хотелось бы думать, что в первую очередь он вмешался бы, чтобы помешать «храмовой четверке» стать такой могущественной, так откровенно злоупотребляя своим положением. Но даже если бы его это не волновало, он, безусловно, осознал бы последствия работ Делтака и наших новых паровых двигателей. Я полагаю, что он мог бы решить больше не использовать Ракураи, пока есть шанс, что Церковь сможет победить нас и восстановить полную строгость Запретов, но я так не думаю. Такого рода… умеренность, похоже, не была частью мышления «архангелов». И даже если бы это было так, я бы ожидал, что он пойдет дальше и поразит Чарис и, вероятно, Чисхолм давным-давно, прежде чем «заражение» могло распространиться на остальную планету, и ему пришлось бы убить еще больше людей, чтобы выжечь яд.