— С другой стороны, всегда возможно, что под этим скрывается законсервированная виртуальная личность. Та, которая в данный момент не активна, но может быть пробуждена при необходимости. Это может быть то, о чем Шулер рассказывал семье Пейтира в той голограмме, которую он им оставил.
— Почему она не должна быть активна в данный момент?
— В основном от скуки. — Нимуэ пожала плечами. — Есть два способа, которыми виртуальная личность может потерять себя, Нарман. Один из них заключается в том, чтобы забираться все глубже и глубже в свою собственную частную реальность, пока она даже отдаленно не перестанет интересоваться взаимодействием с миром, в котором живет ее первоначальный донор. Это одна из причин, по которой программное обеспечение большинства модулей виртуальной реальности содержит средства защиты, не позволяющие личностям внутри них контролировать все параметры моделирования. Подумайте об этом. Способность полностью управлять каждым аспектом своего существования? Чтобы изменить весь мир так, как вы хотите, чтобы он изменился? Чтобы наделить себя всеми сверхспособностями, какие только можно себе представить? Чтобы удовлетворить любое желание, которое вы, возможно, когда-либо испытывали? Можете ли вы представить себе наркотик, вызывающий более сильное привыкание?
— Нет. Нет, я не могу, — сказал Нарман с легкой дрожью.
— И обратная сторона этой монеты — скука. Даже бессмертие может превратиться в проклятие. Это было характерной чертой сказок и фольклора каждой человеческой культуры, и оказывается, что это действительно так. А благодаря эффекту сжатия времени в виртуальном мире вы можете очень быстро получить статус бессмертного. Это одна из причин, по которой виртуальные личности склонны все глубже погружаться в реальности, которые они могут изменять по своему желанию, чтобы избежать слишком большого… однообразия.
Она замолчала, на мгновение отвернувшись от него, затем снова повернулась к нему с серьезным выражением лица.
— Для некоторых людей это заходит немного дальше. Некоторые виртуальные личности просто не могут смириться с осознанием того, что они всего лишь записи кого-то другого — копии, а не оригинал. Таким образом, в то время как некоторым личностям становится смертельно скучно, и они устают от «карманной вселенной», в которой нет никого другого «реального», кроме тех других виртуальных личностей, которые были загружены в нее, другие уходят в себя и в конечном итоге полностью закрываются. По сути, они впадают в кататонию и уходят от единственной реальности, которая у них есть, потому что, по их мнению, это вообще не реальность.
— Вы говорите так, что все это звучит удивительно мрачно для такого прекрасного утра, Нимуэ, — заметил Нарман.
— Ну, я подозреваю, что большинство личностей, которые могут так реагировать, вероятно, гораздо менее… устойчивы, чем ваша, — сказала она с легкой улыбкой.
— Я постараюсь воспринять это как комплимент.
— Хорошо.
Она одарила его еще одной улыбкой, затем выпрямилась и развела руки.
— Я не могу оставаться долго, Нарман, — сказала она ему. — При моем отключенном высокоскоростном интерфейсе передачи данных Сова не может настроить скорость передачи данных так, чтобы я мог взаимодействовать с вами, когда вы работаете в сжатых временных рамках. Что, кстати, вы и делали с тех пор, как попали сюда, даже если в то время вы еще не проснулись. Сова потратил немало времени на поиск, восстановление и реинтеграцию ваших воспоминаний. Вы всегда были… сложным парнем, и вы не стали менее сложным, когда умирали.
— Я опустошен мыслью о том, что причиняю неудобства вам и Сове, — вежливо сказал он, и она рассмеялась.