— Уверен, что это так. Но это означает, что для того, чтобы я действительно навестил вас, сначала я должен физически находиться здесь, в пещере, где я могу подключиться к интерфейсному блоку. И, во-вторых, каждая секунда, которую я провожу здесь с вами, длится так же долго, как секунда в «реальном мире». Поскольку мне придется вернуться на борт «Эмприс оф Чарис» так, чтобы меня никто не видел, я бы лучше вернулся, пока еще темно. Что означает…
— Что означает, что вам придется идти. — Нарман кивнул, сумев сохранить спокойное выражение лица. Это было труднее, чем он ожидал, поскольку он размышлял о том, как останется один в своем собственном маленьком мирке.
— Да.
Нимуэ долго смотрела на него, затем подошла и положила тонкую руку ему на плечо.
— Да, — повторила она более мягким голосом, — но не думаю, что все будет так плохо, как вы, возможно, беспокоитесь. Во-первых, у вас будет прямой и непрерывный доступ к Сове. Во-вторых, теперь, когда вы «проснулись», у вас также будет доступ к сети снарков. Я бы, э-э, посоветовал не начинать внезапно общаться с людьми, не дав мне возможности предупредить их о вас, но вы сможете разговаривать с ними. Вы просто не сможете… навестить их.
— Или прикоснуться к ним, — очень, очень тихо сказал Нарман.
— Или прикоснуться к ним, — согласилась она так же тихо. — Мне очень жаль, Нарман. Я бы хотел, чтобы это было не так, но это так. И это одна из причин, по которой я еще никому ничего не сказал, даже после того, как Сова сообщил мне, что он достиг точки, в которой, по его прогнозам, по крайней мере девяносто процентов вероятности того, что мы сможем успешно реинтегрировать вас. Вы имеете право сами решать свою судьбу. Я очень серьезно нарушил ваше доверие, записав вас вообще, но если бы я этого не сделал, у вас не было бы выбора. Вы бы просто исчезли. Если это то, что вы выбираете — и, в некотором смысле, я бы не стал вас винить; поверьте мне, если кто-то во вселенной и понимает, каково это — задаваться вопросом, реален ли ты сам или это всего лишь чьи-то воспоминания, так это я. Это тоже ваше право. Никто не имеет морального права заставлять вас оставаться с нами, особенно когда вы окажетесь в ловушке по другую сторону границы, которую никто, кроме меня, не сможет пересечь, так что, если вы хотите уйти, все, что вам нужно сделать, это сказать Сове. И поскольку у вас есть это право, я никогда не скажу Оливии или кому-либо еще, что вы воспользовались этим правом, если это то, что вы решите сделать. Вы не причините ей вреда во второй раз, Нарман. Не так, я обещаю.
— Но если я скажу ей, что я все еще жив — или что эта версия «меня» все еще существует… где-то, во всяком случае, — и мы никогда больше не сможем прикоснуться друг к другу, я все равно причиню ей боль? Подумает ли она, что это я, или я буду какой-то мерзостью, напоминанием о человеке из плоти и крови, который любил ее, но не он сам? Только его призрак, разговаривающий с ней по каналу связи?
— Не знаю, — призналась Нимуэ. — Я не думаю, что она считает Мерлина чьим-то призраком, но ситуация не та, и я это понимаю. Это должно быть ваше решение, ваше призвание. Я просто скажу это. Я сделал это, поставил вас в такое положение и оставил вас с этим выбором, потому что вы важны для меня. Потому что… потому что я уже потерял слишком много людей здесь, на Сейфхолде, и я был слишком чертовски эгоистичен, чтобы потерять еще одного, если бы был хоть какой-то способ предотвратить это. Но это не единственная причина, по которой я это сделал. На самом деле, другие люди, которые любят вас, тоже не единственные причины, по которым я это сделал. Вы все еще нужны нам — вы все еще нужны мне. Нам нужна ваша проницательность, и ваш совет, и, честно говоря, ваша хитрость.
Она слабо улыбнулась, когда он превратил смех в довольно неубедительный кашель.
— Как я уже сказал, выбор за вами. Но не спешите делать это. — Она огляделась утром, снова глядя на крыши Эрейстора, в то время как ветерок шевелил ее черные волосы. — Ваши воспоминания — это не такой уж плохой мир, и думаю, вы, вероятно, найдете в нем странное развлечение. А по другую сторону этой связи все еще есть много людей, которые нуждаются в вас и которые очень сильно полюбили вас. Я не спрашивал вашего разрешения, прежде чем сделать все это с вами, так что вместо этого я попрошу у вас прощения сейчас. Но в любом случае не принимайте решения слишком быстро… Если вы все-таки решите остаться, решите сказать Оливии, что вы здесь, найдите время, чтобы сначала подумать об этом. Это будет ваш голос по связи, Нарман. Убедитесь, что там сказано то, что вы хотите, чтобы она услышала.