Она позволила этой последней фразе остаться между ними, холодной и тяжелой, пахнущей опасностью, прежде чем она откинулась назад, обняла дочь и снова заговорила.
— Айрис, ты сказала мне, что больше не можешь поддерживать Мать-Церковь. Что ты считаешь, что у тебя нет другого выбора, кроме как бороться с Клинтаном и остальными членами храмовой четверки любым доступным тебе способом. Я думаю, что для тебя — для всех нас — есть способ сделать это, но если ты это сделаешь — если Дейвин это сделает — вас объявят врагом инквизиции, храмовой четверки, всех сторонников Храма в мире и самой Матери-Церкви. Думаю, ты это понимаешь, но прежде чем я пойду дальше, мне нужно знать, что ты это понимаешь.
Айрис боролась с почти непреодолимой потребностью посмотреть на Кориса снизу вверх. Это был вопрос, на который она должна была ответить сама — не только для Шарлиан, но и для себя тоже. И поэтому она спокойно посмотрела в глаза самой могущественной женщине в мире и кивнула.
— Я понимаю, ваше величество.
Она была немного удивлена тем, как четко прозвучали эти четыре слова. Как и заявление Шарлиан, это лежало между ними, но это было чисто, с холодным, острым вкусом льда и лезвием полированной стали.
— Но инквизиция и Мать-Церковь уже объявили себя нашими врагами, — продолжила она. — Я знаю, что официальная версия такова, что сейджин Мерлин похитил нас по вашему приказу, а Филип продал нас вам. Вряд ли они могли заявить что-то другое, учитывая, кто сидит в кресле великого инквизитора. И я не настолько глупа, чтобы хоть на мгновение поверить, что нам с Дейвином когда-нибудь представится возможность рассказать правду кому-нибудь в инквизиции. — Она невесело улыбнулась. — При сложившихся обстоятельствах, будем ли мы открыто сражаться с Церковью и проиграем или просто подождем, пока ее инквизиторы выкопают нас из нашей последней норы, результат будет почти одинаковым, вы так не думаете?
— Я полагаю, что да. — Шарлиан нежно покачала Элану. — Еще одна вещь, которую однажды сказал мне сейджин Мерлин — уверена, что он цитировал кого-то другого; он очень мудр и хорошо информирован, но на самом деле не является источником всех знаний: «Если мы не будем держаться вместе, мы все наверняка будем висеть порознь». Это довольно близко к сути дела, не так ли?
— Да, это так.
— Очень хорошо, вот что я предлагаю.
Шарлиан перестала укачивать маленькую девочку у себя на коленях, и выражение ее лица стало смертельно серьезным.
— Поймите, что я говорю сейчас не только от своего имени, но и от имени Кэйлеба. Мы сказали миру, что мы соправители, и так оно и есть. Если я поклянусь вам верностью Чарисийской империи, Кэйлеб выполнит это обещание, даже если весь мир погибнет в процессе.
Она посмотрела на всех троих, и Айрис почувствовала, как странная дрожь пробежала по ее телу. Интересно, подумала она, на что это должно быть похоже — иметь такую веру в другого человека? Для двух людей, будь они когда-либо так близки, доверяют друг другу, как бы глубоко они ни доверяли, чтобы связать себя друг с другом, принять решение другого, даже в выборе, который был жизнью или смертью для целой империи? Неудивительно, что люди говорили о них не как о Кэйлебе или Шарлиан, а как о Кэйлебе и Шарлиан, как об одном существе с двумя сердцами, двумя умами… и одной душой.
И неудивительно, что они уже вошли в царство легенд.
— Предлагаю вам троим вернуться на Корисанду на борту чарисийского военного корабля — думаю, что «Дестини» вполне подойдет для этой цели. Вы отправитесь в путешествие вместе с архиепископом Мейкелом, который продолжит свое пастырское путешествие. Он будет единственным официальным представителем Чариса в вашей группе, и вы будете находиться под его защитой, пока не коснетесь земли Корисанды. В этот момент, Дейвин, ты впервые встретишься со своим регентским советом, и члены этого совета станут твоими защитниками.
Она посмотрела поверх внезапно замершей головы князя, чтобы встретиться взглядом с Корисом.
— Генералу Жанстину будут отправлены сообщения. Они сообщат ему, что в момент вашей высадки в Манчире рядом не должно быть никаких чарисийских вооруженных сил. Что регентский совет князя Дейвина должен иметь полную свободу в определении того, где он будет размещен, кто будет назначен для его защиты, и куда и когда он будет путешествовать в пределах своего собственного княжества. Если регентский совет или генерал Гарвей пожелают помощи от генерала Жанстина или любого другого чарисийского солдата, морского пехотинца или моряка, она будет оказана. Если они этого не желают, это будет их решение, регентского совета или его, или — если регентский совет последует моему совету, милорд — ваше, как законного опекуна, назначенного князю Дейвину его отцом, и княжны Айрис, как его сестры.