Она откинулась на спинку стула, баюкая дочь, и спокойно посмотрела на них. Казалось, целую вечность Айрис могла только оглядываться на нее, ошеломленная предложением. Затем Дейвин протянул руку и коснулся ее колена.
— Айрис? — Его голос звучал очень тихо, и она увидела удивление и замешательство — и доверие — в его карих глазах. — Айрис? — повторил он. — Что я должен сказать?
— О, Дейви, — сказала она и протянула к нему обе руки, подняла его и посадила к себе на колени, как делала, когда он был намного моложе, а она сама была всего лишь девочкой. Она прижалась щекой к его макушке, крепко обнимая его. — О, Дейви, я не знаю. Я знаю, что хочу сказать, но я просто не знаю. Это… это больше, чем я ожидала. — Она оглянулась через плечо. — Филип?
— Я не могу сказать, что это… совершенно неожиданно, — медленно произнес Корис, встречаясь с ней взглядом, а затем глядя поверх ее головы на Шарлиан. — Масштабы этого — да. И степень автономии, которую предлагает ее величество. Но нечто подобное, включение Корисанды в состав империи, неизбежно, Айрис. Как говорит ее величество, у Чариса нет выбора. И правда в том, что у Дейвина тоже нет выбора. Люди в Зионе, которые приказали его убить, не могут — они буквально не могут — позволить ему или вам жить. Это так просто. Я полагаю, что хороший, хитрый мастер шпионажа действительно должен рекомендовать вам притвориться, что вы принимаете условия ее величества. Пусть Дейвин принесет любые клятвы, какие они потребуют, потому что клятва, данная под принуждением — а как она может быть не под принуждением, при данных обстоятельствах? — не может быть обязательной. Что касается этого, то ее величество и его величество оба были отлучены от церкви самим великим викарием, так что любая клятва, данная им, автоматически недействительна в глазах Матери-Церкви. Так что, как бы то ни стало, примите ее условия и приготовьтесь соблюдать их только до тех пор, пока это удобно.
— Но сейчас не время для хороших, коварных шпионов. — Его голос был мягким, его глаза были на одном уровне, когда они встретились с глазами Шарлиан поверх голов князя и княжны, которых он любил. — Настало время для правды, и я должен говорить не как шпион твоего отца, а как его друг, которому было позволено видеть то, что он… не мог. Как друг, которого он попросил защитить тебя и Дейвина. И что этот друг должен сказать вам сегодня вечером, так это то, что, несмотря на полную жизнь цинизма и расчета, я действительно могу распознать правду, когда я ее слышу, и великодушие сердца, когда я его вижу. Я не закрываю глаза на то, насколько выгодно было бы для Чариса, чтобы Корисанда добровольно стала частью ее империи. Я не закрываю глаза на то, как это умаляет авторитет Дейвина как суверенного князя, свободного проводить свою собственную политику, как ему заблагорассудится, развязывать войну, когда он захочет. Но то, что это предлагает ему — то, что это предлагает всей Корисанде, — это шанс жить так, как Бог предназначил жить мужчинам и женщинам. Не как рабы какого-то мелкого светского тирана, и не по прихоти какого-то психопата в оранжевой сутане в Зионе, а следуя своей собственной совести в мире и безопасности.
Он глубоко вздохнул и снова посмотрел на Айрис, встретившись взглядом с карими глазами ее покойной матери, и улыбнулся.
— Мой совет — принять условия ее величества, ваше высочество, — просто сказал он.
На долгое, неподвижное мгновение воцарилась тишина, а затем Шарлиан прочистила горло.
— Есть еще один маленький, незначительный момент, — сказала она, и Айрис почувствовала, что напряглась, задаваясь вопросом, был ли это тот самый кинжал в бархатных ножнах, ради сокрытия которого было разработано все остальное предложение Шарлиан. Она не хотела так думать, но она была дочерью своего отца, и поэтому заставила себя взглянуть правде в глаза.
— Да, ваше величество?
Она была довольна, что ее голос звучал так ровно.
— Корисанду и Эмерэлд объединяет то, что они оба были заклятыми врагами Чариса — я имею в виду Старый Чарис — задолго до того, как храмовая четверка спонсировала нападение на короля Хааралда. Поскольку это бесспорно так, боюсь, мы склонны потребовать от вас еще одно поручительство.
— И это поручительство… что? — спросила Айрис.
— Не больше, чем мы просили у князя Нармана, — сказала ей Шарлиан. — Мы считаем, что в подобном случае особенно важно связать наш Дом со своими союзниками. Я подумывала о том, чтобы предложить брак между Дейвином и Эланой, но, обдумав это более подробно, решила, что разница в возрасте просто слишком велика. И это, к сожалению, оставило мне, боюсь, только один вариант.