— Клянусь тебе, Шарлиан, — тихо сказал он теперь по комму, — в тот момент, когда буду уверен, что будет безопасно сказать ему, я это сделаю. — Он криво улыбнулся. — Это будет не первый раз, когда я, э-э, отвергаю Братьев, если ты помнишь. И если я это сделаю и окажется, что я ошибался насчет фактора безопасности, я утащу его в пещеру Нимуэ и засуну в одну из криокамер, пока его снова не выпустят на свободу. — Он наблюдал через пульт снарка, закрепленный на потолке над столом для совещаний, как императрица подняла глаза с внезапной изумленной улыбкой, и он тихо усмехнулся. — У меня нет места для многих людей, — сказал он ей, — но Алфрид — один из особенных. Если мы в конце концов расскажем ему, и окажется, что нам не следовало этого делать, он заслуживает места в пещере. Кроме того, таким образом мы будем знать, что он все еще будет рядом, когда мы сможем начать открыто восстанавливать нашу техническую базу!
— Я об этом не подумал, — в голосе Кэйлеба звучало более чем огорчение.
— Ну, ты ведь не совсем вырос с технологиями, не так ли? — Мерлин пожал плечами. — С другой стороны, мне бы очень не хотелось этого делать, потому что он чертовски полезен там, где он есть. Ты понимаешь, что даже без доступа к Сове он придумал более оригинальные варианты, чем Эдуирд?
— Справедливо, Мерлин, справедливо, — заметил Стейнейр. — Эдуирд намеренно тщательно выбирает свои места — и приписывает их кому-то другому, когда может.
— О, я знаю это, Мейкел. Я просто говорю, что Алфрид — очень впечатляющий парень, раз он выдвинул так много идей и вдохновил так много своих помощников, таких как Мандрейн, на собственные идеи. Даже те, на которые я его «направлял», он брал и бежал с ними, как правило, в места, где я его не ожидал, по крайней мере, без еще нескольких подталкиваний. По правде говоря, Брайан и в этом тоже был прав. Он делает именно то, что нам нужно, даже без Совы, и он учит целое поколение офицеров военно-морского флота и работающих с ними гражданских лиц использовать свои мозги, выходить за рамки и исследовать возможности.
— Итак, теперь, когда все заставили меня почувствовать себя лучше, — сказала Шарлиан едким тоном, гораздо более близким к нормальному, — возможно, нам следует продолжить и разобраться с первоначальной повесткой дня нашей маленькой встречи?
— Как всегда, твое желание для нас закон, любимая. — Кэйлеб улыбнулся ей через стол, и она легонько пнула его под колено.
— Такой жестокий, физически оскорбительный способ, — поплакался он, и она высунула язык.
— Однако, — продолжил он более оживленно, — ты права. Тем более, что все остальные тоже заставили меня почувствовать себя лучше — во всяком случае, в некотором роде, — по поводу плавания конвоя, несмотря на погоду. Итак, Мейкел. Ваши впечатления?
— Думаю… Я думаю, что Стонар переживет зиму, — медленно произнес Стейнейр, выражение его лица стало гораздо более мрачным. — В течение нескольких пятидневок я боялся, что это не так, особенно когда сторонники Храма в Маунтинкроссе попытались прорваться через Силманское ущелье. — Он покачал головой. — Казалось невозможным, что он мог остановить их.
— Он не сделал бы этого без «Эйвы». — Выражение лица самого Мерлина было таким же мрачным, как и его голос. — Эти дополнительные винтовки — и люди, обученные ими пользоваться, — вот что имело значение. Это и еда, которую мы смогли доставить.
— Еда, о которой он не знал, что она будет, — тихо сказала Шарлиан. — Думаю, он постарел лет на десять с тех пор, как это началось.
— Возможно, — признал Мерлин. — И я думаю, что он еще долго не будет прощать себя за некоторые промахи, которые он сделал, но слава Богу за его военное прошлое. Без него он бы так не поступил, и в этом случае Мейкел прав — сторонники Храма прошли бы через ущелье в Старую провинцию.
Головы вокруг стола закивали. Грейгор Стонар осознал абсолютную необходимость любой ценой держать своих врагов взаперти за горами Мун-Торн и Сноу-Баррен. Если бы сторонники храмовой четверки вырвались из провинции Маунтинкросс, они открыли бы прямой путь вторжению из земель Храма в самую густонаселенную провинцию всей республики… и в ее столицу. Ему пришлось удерживать этот горный барьер, и он это сделал… даже ценой отправки отчаянно необходимой еды от голодающих семей Сиддар-Сити войскам, сражающимся в снегу и ледяном холоде в ущелье Силман.
Восточный Сиддармарк был гораздо более густонаселен, чем его западные провинции, а юго-восточные провинции, слава Богу, были даже более густонаселенными, чем более северные. Тем не менее, в той части республики, которая оставалась под контролем Стонара, проживало более семидесяти миллионов человек, и время восстания Клинтана — и его преднамеренных нападений на продовольственные запасы и транспортную систему — сказалось катастрофически. Уэстмарч, Тарика, Нью-Нортленд, северный Хилдермосс, западный Маунтинкросс и Саутмарч были основными центрами сельскохозяйственного производства республики, и все они были захвачены повстанцами или (в лучшем случае) были спорными полями сражений, где никто особо не беспокоился о сельском хозяйстве. Сжигавшие поля повстанцы нанесли серьезный ущерб урожаю в Саутгарде, Троханосе, Клифф-Пике и Нортленде, прежде чем их подавили в этих провинциях. Лорд-протектор потерял более трети лучших пахотных земель республики и двадцать пять или тридцать процентов своих обычных запасов продовольствия на зиму, а подавление восстания привело к тому, что огромное количество беженцев хлынуло в районы, которые должным образом не смогли бы прокормить даже самих себя. Голод и болезни — болезни, вызванные нарушением санитарных условий в лагерях беженцев, несмотря на строгие предписания Книги Паскуале, и ослабленное сопротивление людей, получающих, возможно, половину калорий, в которых они действительно нуждались, — преследовали республику, как демоны, и это был фон, на котором ему пришлось решать, усиливать или нет и снабжать направляющуюся в восточный Маунтинкросс полевую армию, чтобы она, пробираясь вперед по снегу и льду, добралась до уступающих численностью, голодающих войск, каким-то образом цепляющихся за важнейший горный проход.