Испуг Бладиснберга перешел в шок, когда он выслушал «объяснение» Барнса. Он выглядел так, как будто его только что ударили по голове, и капитан дал ему минуту или две, чтобы переварить это, прежде чем протянул руку и сжал его плечо.
— Ты знаешь старую флотскую поговорку, Павал — «Если не понимаешь шуток, тебе не следовало присоединяться», — сказал он более мягким голосом. — Я признаю, что мне самому сейчас немного трудно понять юмор, но это не меняет того, что мы должны делать. И это важно. — Он посмотрел в глаза Бладиснбергу. — Это важнее, чем ты можешь себе представить.
Бладиснберг оглянулся на него. Затем его ноздри раздулись, когда он глубоко вдохнул, и он встряхнулся.
— В таком случае, сэр, — сказал он с кривой улыбкой, — полагаю, мне лучше начать работать над этим.
.XII
Эликсберг умирал.
Сэр Рейнос Алверез стоял у входа в свою командную палатку, наблюдая, как облака окрашиваются в цвет крови над горящими крышами города-крепости, который подожгли его пушки, и слушал звуки мушкетной стрельбы. Его палатка находилась в пяти тысячах ярдов от стен, и он не мог слышать крики отсюда, но он знал, что они были там, и он оскалил зубы.
Город продержался пять дней, и, честно говоря, по его ожиданиям, он должен был продержаться гораздо дольше. Но это было правдой только до тех пор, пока шпион не добрался до него с известием, что командир гарнизона покинул свой пост еще до того, как туда добралась армия Алвереза.
Ярость закипела в нем при мысли о целых четырех днях, которые он потратил впустую, готовясь к официальной осаде крепости. И впустую — это именно то слово, — мрачно подумал он. Клифтин Сумирс, отступник Церкви, генерал, который удерживал город для отлученного от церкви Стонара, был человеком без происхождения, и он доказал это, отказавшись от своего положения. Он бежал, спасая свою жизнь, как дворняжка, которой он и был, но перед этим он набрал добровольцев для охраны стен и артиллерии, чтобы обмануть Алвереза, заставив его поверить, что в городе все еще стоит гарнизон, и прикрыть его собственное трусливое бегство. Согласно отчету шпиона, почти четверть всего его отряда на самом деле тоже вызвалась добровольцами, несмотря на радушный прием, который, как они знали, приготовила для них инквизиция.
Алверез воспринял эту конкретную часть отчета с большой долей скептицизма, но правда это или нет, Сумирсу пришлось выбирать, кто останется, и — опять же, по словам шпиона — он выбрал в первую очередь больных и слабых, людей, которые все равно не смогли бы поспеть за его отступающей колонной. А потом он ускользнул, как вор, крадущийся ночью, оставив их задерживать Алвереза, пока остальная часть его отряда не окажется в безопасности от преследования… что было именно тем, что сделали эти ублюдки.
И пусть они получат от этого много радости, — ядовито подумал он, — наблюдая за вспышками фитильных замков и медленно стреляющей артиллерии старого образца на парапетах, прислушиваясь к звукам, когда его атакующие войска устремились вперед, поднимаясь по лестницам в десятках мест одновременно. Целые участки стены погрузились в тишину, когда его люди набросились на защитников, которые их охраняли, и он мрачно улыбнулся.
Я знал, что у них не хватит людей, чтобы удержать стену от общего штурма! Теперь, когда мы покончили с этим, мы затопчем ублюдков, и отец Суливин проследит, чтобы они ответили за свою ересь. И Сумирс не сорвался бы с места и не сбежал бы в первую очередь, если бы думал, что есть еще что-то, за что он мог бы держаться, кроме аббатства Сент-Элик. Возможно, он задержал нас достаточно надолго, чтобы спасти свою собственную никчемную задницу — по крайней мере, на данный момент, — но он сделал это, передав ключ от входной двери Клифф-Пика! Как только Эликсберг падет, мы пройдем прямо через него и…