— Дерьмо.
Когда-то давным-давно Хауэйл Брадлей использовал бы несколько более сильный термин. Это, однако, было, когда он был Хауэйлом Брадлеем, учеником каменщика, а не капралом Хауэйлом Брадлеем 191-го кавалерийского полка армии Бога. Большинство священнослужителей, прикрепленных к армии, были удивительно терпимы в том, что касалось языка в солдатском стиле. К сожалению, капеллан 191-го не был таким, и он «консультировал» Брадлея с того самого дня, как услышал, что капрал в едком, емком стиле указывает на недостатки своего подразделения.
Лично Брадлей считал, что у Бога и архангелов, вероятно, есть дела поважнее, чем подслушивать язык своих слуг, но отец Жеймс придерживался другого мнения, а полковник Мардар был склонен поддерживать своего капеллана… который был его личным капелланом до того, как они оба присоединились к армии Бога. Брадлей уважал полковника, а отец был хорошим и благочестивым человеком, даже если он был склонен к тому, что мать Брадлея всегда называла «суетливым бюджетником», так что капрал искренне пытался изменить свой язык.
— Что? — спросил Свинсин Арбукил. Он был старшим солдатом в разведывательном отделении Брадлея — хороший, надежный человек, как и все они.
— УУ снова исчез, — прорычал Брадлей. — Черт возьми, — мысленно извинился он перед отцом Жеймсом, — я же сказал ему оставаться на виду!
— Иногда трудно не упускать из виду, — философски заметил Арбукил. Ему нравился Брадлей, и капрал был хорошим и трудолюбивым лидером. Как и слишком многие из кавалерии армии Бога, он был всего лишь равнодушным наездником, когда его «вызвали добровольцем» в кавалерию, но он собрался, чтобы овладеть этим навыком так же, как и остальными своими обязанностями. Однако, по мнению Арбукила, он был немного склонен к суете и беспокойству.
— Сержант Карстейрс так не считает, — заметил в ответ Брадлей. Ему нравился Арбукил, но этот человек мог быть таким флегматичным, что иногда капралу хотелось его придушить. — Ты хочешь объяснить ему, что «иногда трудно не упускать из виду» после того, как он проделал еще одну дыру в заднице Хиндрика на прошлой пятидневке?
Возможно, размышлял Арбукил, в конце концов, капрал не был так уж склонен слишком сильно беспокоиться.
— Не особенно, — признался он, но тоже пожал плечами. — И все же, корп, мы говорим об УУ.
Брадлей хмыкнул в кислом согласии. Уилтан Уэйнейр был одним из персонажей их команды. Он был умен, всегда весел и, в отличие от капрала Хауэйла Брадлея, скакал так, как будто был частью своей лошади, и все это было к счастью, поскольку он постоянно попадал в неприятности из-за того или иного розыгрыша. Он также был лучшим разведчиком во всем 191-м, и Арбукил был прав — одной из вещей, которые сделали его лучшим разведчиком полка, была склонность следовать за своим носом, куда бы он его ни вел. С другой стороны….
— Хорошо, ты прав. Но даже если это УУ, я не хочу, чтобы сержант «обсуждал» со мной мои недостатки. Так что давай двигаться дальше, — капрал оглянулся через плечо на остальных четырех бойцов своего отделения, — и догоним его.
— Меня устраивает, — согласился Арбукил, и небольшая группа всадников перешла на жесткую рысь по дороге, ведущей на запад.
Они двигались рысью около трех или четырех минут, когда Брадлей понял, что кто-то спускался со склона к северу от дороги. Они видели множество признаков этого во время своего продвижения из Уэстмарча, учитывая, какой суровой была зима и как мало угля поступило на запад из Гласьер-Харт в прошлом году. Но это было более свежим, чем вырубка топлива, которую они видели ранее — пни все еще были зелеными, — и он задумчиво нахмурился, задаваясь вопросом, кто здесь мог рубить. Река Дейвин извивалась здесь среди невысоких холмов и крутых утесов, примерно в ста пятидесяти милях к западу от озера Айс, и, кроме заброшенной гостиницы, которую они миновали несколько миль назад, там, где реку пересекала большая дорога из Сэнджира, казалось, в этом районе еще до восстания было не очень много людей.
Он все еще чесался от этого мысленного зуда, когда он и его солдаты рысью поднялись на прибрежный холм и внезапно увидели кавалерийскую лошадь, стоявшую на обочине дороги и щипавшую траву. Поводья мерина были привязаны к молодому деревцу, а его всадник, в той же униформе, которую носил Брадлей, сидел лицом к ним, спиной к дереву, скрестив руки на груди и опустив голову, очевидно, засыпая приятным летним днем.
Брадлей натянул поводья, его глаза расширились от слишком большого изумления, чтобы немедленно возмутиться.
Выражение удивления длилось недолго, и глаза, которые расширились, сузились, потрескивая опасным светом. Это было серьезное дело, черт возьми! Сиддармаркцы, жившие так близко к границе Гласьер-Харт, почти все приняли ересь. Вместо того, чтобы приветствовать армию Бога как освободителей, они бежали перед ней, как и владельцы гостиницы, мимо которой они проходили, что означало, что местных проводников было очень мало — если таковые вообще были. Это делало разведывательные отряды, подобные этому, глазами и усами ящерокошки всей армии епископа воинствующего Канира! Уэйнейр, черт возьми, прекрасно знал, что лучше не дремать в такое время, как сейчас!