— Да, так и было. На самом деле, почти пятьдесят лет. Но у Сейфхолда есть все, что нам действительно нужно, чтобы повторить реакции Вейля. Нам пришлось бы резко увеличить масштабы производства некоторых продуктов, которые нам понадобятся, и пришлось бы поработать над контролем качества, связанным с промывкой нитроцеллюлозы, но ничто из этого не выходит за рамки того, что у нас есть прямо сейчас. Это всего лишь вопрос… управления развитием.
— Для меня это звучит, по крайней мере, умеренно макиавеллистски, — отметил Маклин, и Мерлин усмехнулся, опершись локтями о зубчатые стены.
— Не совсем Макиавелли. Только немного Макиавелли. И это тоже хорошо. Большую часть своих хитростей Макиавелли мне придется приберечь для применения к Братьям, чтобы это действительно сработало.
— О?
— Ты прав. Нам нужен химик в круге, и, честно говоря, я не могу придумать лучшего кандидата, чем доктор Ливис. Она кажется мне достаточно гибкой психически, и я почти уверен, что она справилась бы с шоком лучше, чем большинство.
— Не жди, что я с тобой не соглашусь. Я выдвинул ее кандидатуру на членство более пяти месяцев назад.
— Знаю, что ты это сделал. И им не требовалось так много времени, чтобы принять решение в ее случае, потому что они не думают, что это была бы хорошая идея. У них на уме были какие-то другие вещи.
— Знаю. — Маклин на мгновение закрыл глаза. — Я знал, что здоровье отца Жона ухудшается, но не понимал, насколько он болен на самом деле.
— Не столько болен, сколько просто стар. — Голубые глаза Мерлина потемнели. — Но нет смысла притворяться, что его последняя болезнь не сильно отвлекла Братьев. И перед ней самой тоже стоит на очереди множество кандидатов. Что не значит, что мы с вами не можем подтолкнуть — мягко, конечно, — когда дело касается доктора Ливис. Если уж на то пошло, я бы также хотел добавить Жансина Уиллиса.
— А? — Маклин изогнул бровь. — Ой! Ты хочешь его из-за его работы по дистилляции?
— Особенно с тех пор, как он начал экспериментировать с каменноугольной смолой, — согласился Мерлин.
Дистилляция была частью разрешенной технологии Сейфхолда с момента Создания, но, как и все остальные технологии, она применялась на заученной основе, следуя указаниям, изложенным в Священном Писании, с не более глубоким теоретическим пониманием принципов, чем были способны допустить «архангелы». Жансин Уиллис намеревался изменить это. Он был намного моложе (и младше званием), чем Маклин или Ливис — на самом деле, он поступил в колледж всего за год или около того до этого — и, в отличие от некоторых своих коллег-преподавателей, не скрывал того факта, что он полностью намеревался выяснить, почему архангелы и инструкции производили те эффекты, которые случались. Он сказал об этом не совсем в таких словах, но Маклин был почти уверен, что он намеревался выяснить это, даже если его расспросы привели бы его к прямому конфликту с Запретами.
Он поступил в колледж не без яростного сопротивления со стороны своего отца — набожного человека, который также оказался одним из самых богатых производителей лампового масла Старого Чариса. К несчастью для Стивина Уиллиса, его сын был упрямым, решительным молодым человеком, и именно семейная профессия впервые вызвала его интерес к изобретению еретического научного метода, когда он работал над способами улучшения дистилляции и очистки производимого ими масла.
По большей части в Чарисе это масло теперь добывалось из морских драконов, сейфхолдского эквивалента земных китов, хотя оно все еще сравнивалось с более привычным маслом кракена. Масло морского дракона начало заменять масло кракена только в последние сорок лет или около того, поскольку с неуклонным повышением мореходных качеств галеонов росла индустрия добычи драконов — как для еды, так и ради масла, — но к настоящему времени масло морского дракона составляло более двух третей всей чарисийской масляной промышленности. Зеленый морской дракон был самым ценным из всех, не просто потому, что он был самым крупным и давал наибольший выход, до четырехсот галлонов от полностью взрослой особи, но и потому, что он также производил то, что на Старой Земле называли спермацетом.
Для материковых королевств гораздо более распространенным источником масел было масличное дерево, местный сейфхолдский вид, который команда Пей Шан-вей генетически модифицировала в рамках своих усилий по терраформированию. Деревья вырастали примерно до тридцати футов в высоту и давали большие волосатые стручки с десятками более мелких семян внутри, которые содержали более шестидесяти процентов масла по массе, и генетики Шан-вей модифицировали это растение, чтобы сделать его масло безопасным для употребления людьми и другими видами земных животных. В отличие от импортированного оливкового дерева, ни плоды, ни семена масличного дерева не были особенно съедобными, хотя семена иногда перемалывали в муку и использовали в кулинарии.