Корнилов слушал внимательно, не перебивая, только один раз нетерпеливо спросил:
— Ну, а Санпан-то, Санпан?
— Товарищ Корнилов, Санпан сейчас во Владычкине. Пьёт. Мы установили наблюдение.
— Наблюдение — дело хорошее, — с сомнением сказал Корнилов. — Да только два года назад мы даже дом окружили — мыши не проскочить, а Санпан ушёл.
— Он пьёт, товарищ подполковник, — вставил Белозеров, с каким-то особым значением нажимая на слово «пьёт».
— С кем пьёт-то?
— Один.
— Ну ладно, — махнул рукой Корнилов. — Рассказывайте дальше… Что удалось установить? Чем убит?
— Рана огнестрельная.
«Ну вот, одно к одному! — забеспокоился Корнилов. — У Санпана должен быть пистолет».
— Никаких документов у убитого не нашли, — продолжал участковый. — В нейлоновой куртке железнодорожный билет Ленинград — Мшинская, несколько автобусных и трамвайных билетов, сто тридцать рублей денег. А в небольшом вещмешке бутылка армянского коньяка, две банки шпрот, коробка конфет.
— Странная поклажа, — сказал Корнилов. — В глухую деревню с бутылкой коньяка не всякий гость поедет…
— Да, он не местный, товарищ подполковник. Интеллигентный человек…
— Это вы по коньяку определили? — с ехидцей поинтересовался всё время молчавший Белянчиков.
Лейтенант стушевался:
— Нет, не только в коньяке дело… Лицо у него… Ну да не берусь объяснить. Может быть, мне так показалось.
В это время на улице просигналила машина. Белозеров встрепенулся:
— Наш «газик». Может, поедем, товарищ подполковник?
— Поедем. — Корнилов встал. Взял со швейной машины шапку. — Только поедем во Владычкино. Санпана брать. Подробности обсудим в машине. А потом на место происшествия…
— В лесу ждут, — нерешительно сказал капитан.
— И Санпан ждёт? — раздражаясь, спросил Корнилов. — Вы что, думаете, нас по головке погладят, если он опять уйдёт? Да ещё что-нибудь натворит?
Белянчиков нахлобучил Белозерову шапку и подтолкнул к дверям. Они молча вышли, провожаемые любопытным взглядом поднявшей голову от своего вязанья старухи. Молча сели в «газик». И только после того как Белозеров коротко бросил шофёру: «Во Владычкино», Корнилов спросил:
— А чего это убитый по лесу шёл? Дорога-то на Владычкино есть?
— Есть, товарищ подполковник, — ответил участковый. — Но она кругаля даёт, а по тропке ближе, прямее.
— Значит, лыжник места знал?
— Наверное, знал, — согласился участковый, — или спросил у кого на станции. Тропинка глухая. По ней из чужих редко кто ходит. Зимой снегом сильно заносит. Летом топко. Да и побаиваются…
— Забоишься тут у вас… Следы какие-нибудь обнаружили у трупа?
— За ночь снега намело — следов не разобрать, но показалось мне, что потоптались около трупа. Потоптались. Это точно.
— Ты, Юрий Евгеньевич, вместе с лейтенантом возьми потом на себя станцию, — повернулся Корнилов к Белянчикову. — Вас как величать-то, лейтенант?
— Василь Василич.
— Вы, Василий Васильевич, с капитаном Белянчиковым поедете на станцию. Выясните, с какого поезда сошёл этот лыжник. Установите людей, приехавших тем же поездом… Народу ведь в будни, наверное, немного из Ленинграда приезжает… Впрочем, капитан у нас дока по этой части. С ним не пропадёте… — Корнилов подмигнул Белянчикову.
Лейтенант слушал внимательно, всё время кивал.
— Ты, Юрий Евгеньевич, позвони в Ленинград. Может, есть там что новое. Пусть обратят внимание на случаи с применением огнестрельного оружия. Передай все данные об автобусных билетах. Бугаеву передай, пусть выяснит, что за маршруты, примерное время… — Он помолчал, рассеянно глядя в примороженное оконце.
Мелькали занесённые снегом, будто увязшие в сугробах ёлочки. Дорога то ныряла в лес, то выскакивала на поле. Низкие хмурые облака висели неподвижно, словно примёрзли к вершинам елей. «Сейчас бы остановить „газик“, — вздохнул Корнилов, — стать на лыжи да махнуть по этим полям и перелескам…»
— Василий Васильевич, лыжник, значит, во Владычкино шёл? Или там ещё деревни есть? — спросил он, не отрываясь от окна.
— Там, товарищ подполковник, деревень больше нет. Болота на много километров тянутся. Среди болот Вялье озеро. Местные иногда рыбалят, да редко. Так что эта тропка только во Владычкино. Ну ещё к леснику Зотову, — сказал он с некоторым сомнением. — Да, пожалуй, к егерю. Я ещё с ним не познакомился. И фамилию не запомню никак.