— Значит, шеф-повар у него знакомый? — спросил Бугаев.
— Интересуемся, Сеня, интересуемся, — ответил Игорь Васильевич. — Твой друг Белянчиков на два фронта разрывается, пока ты книжечки почитываешь.
— Какие книжечки? — обиделся Бугаев. — Вы когда-нибудь видели у рецидивистов книжечки дома?
— Да, — согласился Корнилов, — у них, с литературой напряжённо. Если только они книжками не промышляют. Но всё равно отдыхай. Я думаю, эти дни придётся у тебя из отпуска вычесть…
— Игорь Васильевич!
— Посмотрим, посмотрим, — усмехнулся полковник. — Если операция пройдёт удачно, может быть, и засчитаем их рабочими днями.
Бугаеву хотелось расспросить полковника подробнее о том, как идут дела в управлении, но Корнилов сказал:
— Ладно, Семён, меня начальство вызывает.
…Рыжий парень позвонил ночью. Накануне вечером Бугаев сидел в ресторане, пришёл в квартиру поздно и, приняв душ, лёг спать. И сразу уснул, что в последнее время случалось с ним не часто. Телефонный звонок резко прозвучал в полупустой комнате. Раз, второй, третий… Бугаев слышал звонок, но никак не мог сначала понять — во сне звонит телефон или наяву. Ему снился какой-то красивый цветной сон, и в этом сне он, развалившись в удобном шезлонге в парке, на берегу моря, тоже слышал, как звонит телефон, стоявший рядом на плетёном столике. И тянулся рукой к телефонной трубке, ожидая услышать мягкий ласковый женский голос. Проснувшись наконец окончательно, он стремительно соскочил с раскладушки и, натыкаясь на стулья, подбежал к аппарату. «Наверное, кто-то ошибся номером», — подумал он, снимая трубку, и, сдерживая волнение, спросил недовольно:
— Кто?
— Семён Иванович? — спросил мягкий баритон, и Бугаев сразу узнал голос рыжего парня.
— Семён Иванович спит по ночам! — грубо ответил Бугаев. — Чего надо?
— Семён Иванович, не серчай, — ласково, словно уговаривая ребёнка, попросил баритон. Наверное, рыжий знал, что Бугаев вечером был в ресторане, и думал, что он пьян. — Это Василий. Нас с вами как-то Женя в «Адмиралтейском» знакомил. Помните?
— Мало ли кто меня с кем знакомил, — сбавляя тон, сказал Бугаев. — Если все начнут меня по ночам будить…
— Мне Женя срочно нужен, — перебил его рыжий. — Позарез.
— Не знаю я никакого Жени, — сказал Бугаев. — Ошибся ты, парень. — И повесил трубку. Но телефон тут же снова зазвонил.
— Семён Иванович, да ты меня вспомнишь — в «Адмиралтейском» Жогин нас познакомил. Ты ещё угощал нас шикарно. Коньяк «Отборный» заказывал… — Он замолчал, ожидая ответа.
— Кого я только не угощал… — пробормотал Бугаев, но уже примирительно. — Вроде голос мне твой знаком. Рыжий, что ли?
— Рыжий, — добродушно хохотнул парень. — Теперь вспомнил?
— Вспомнил, как ты смылся в тот раз.
— Не сердись, Семён Иванович. По телефону не объяснишь. А выпивка за мной! Так что с Женей?
Семён, конечно, прекрасно понимал, что рыжий и его дружки уже всё знают. И про Женин инфаркт и про больницу. И не Жогин ему сейчас нужен, а он, Семён Иванович, с его набором инструментов и машиной. Но какой же вор или бандюга, прошедший предварительное заключение в «Крестах» или в «Матросской тишине», прошедший долгие, выматывающие допросы у следователя, замиравший при каждом слове прокурора и защитника в судебном заседании, когда призрачная надежда на снисхождение судей то гасла совсем, то разгоралась с новой силой и в конце концов оставалось одно тупое равнодушие и обреченность, какой же блатной, испытавший на себе всё это и отсидевший от звонка до звонка свой срок в колонии, мог расколоться, услышав по телефону голос едва знакомого человека?
— Не знаю я никакого Жени, — повторил Бугаев спокойно. — А вот от выпивки не откажусь, если ты решил мне поставить.
— Хоп! — удовлетворённо сказал рыжий. — Завтра и поставлю. Ты где живёшь?
— В справочном всё знают, — отрезал Бугаев.
Парень засмеялся.
— Ты, Семён Иванович, крутой мужик. Завтра утром позвоню.
— Я сплю долго, — буркнул Бугаев, но парень, не дослушав, повесил трубку.
«Ну, Сеня, — прошептал Бугаев, подойдя к окну и вглядываясь туда, где темнел залив, — начинается работа».
Далеко в заливе медленно двигались красный и белый огоньки. Наверное, шёл в порт большой корабль.
Снова зазвонил телефон. Бугаев снял трубку и рявкнул от души:
— Чего надо?
— Можно Веру? — спросил женский голос.
— Ушла в баню! — отрезал Семен и положил трубку. Его проверяли. Его проверяли — не стал ли он названивать куда-нибудь после разговора с рыжим.
Заснул он только под утро, когда совсем рассвело. Но в девять — контрольный срок его звонка в управление — проснулся словно по будильнику. Взялся за телефон. Корнилов, как всегда, был уже в управлении.
— Состоялось, Игорь Васильевич, — сказал Семен вместо приветствия. — Ночью позвонили. Думаю, что сегодня встретимся.
— Понял, Сеня, — в голосе полковника чувствовались удовлетворённые нотки. — Диктуй им свои условия. Поезжай на машине — пускай убедятся, что ты на колёсах. Место встречи выбери людное. Пошлём за тобой «хвоста». Чемоданчик с инструментом возьми с собой. Спрячь под сиденье. Не исключено, что в твоё отсутствие они к тебе в квартиру наведаются.
— Могли бы давно это сделать, — сказал Бугаев.
— Надеялись на Жогина. Бережёного бог бережёт.
…Они договорились с рыжим встретиться у Гостиного двора. Со стороны Думы.
— Там есть где машину поставить, — сказал Семён. — Я сегодня на колёсах.
— А как же выпивка? — ехидно спросил рыжий.
— Для хорошей выпивки колёса не помеха.
Рыжий расхохотался.
Площадь между Гостиным двором и Думой, за усечённым портиком Руска, была удобна тем, что большая автостоянка давала возможность сотрудникам, приехавшим вслед за Бугаевым, расположиться, не привлекая ничьего внимания. Но и рыжий получал преимущество — в любой момент мог нырнуть в метро или смешаться с нескончаемым людским потоком, обтекающим Гостиный двор, скрыться в торговых залах.
Бугаев поставил свой старенький «жигулёнок» рядом с большим запылённым автобусом. У автобуса был псковский номер, и Семён подумал: «Псковичи в Ленинград за товаром приехали». Напротив, с думской стороны, остановилась зелёная «Волга». Он заметил её, когда выезжал от дома на Наличный проспект. И пока ехал к месту свидания, то время от времени видел зелёную «Волгу» в зеркале заднего обзора. Машина шла за ним на приличном расстоянии. «Чего это они такую приметную прислали? — подумал Семен. — Я таких зелёных „Волг“ у нас в управлении не видел».
До встречи с рыжим оставалось ещё минут семь, и Бугаев, заперев машину, прошёл несколько шагов в сторону Невского. Там всегда продавались жареные пирожки с мясом. Вокруг двух, как на подбор, плотных, с загорелыми лицами продавщиц толпился народ. Семён вынул из кармана мелочь и пристроился в очередь. Люди ели пирожки тут же, стоя под арками Гостиного двора. Промасленные бумажки, в которые продавцы заворачивали пирожки, валялись около урны на тротуаре. Чуть поодаль несколько женщин в цветастых платках что-то горячо обсуждали. Прислонённые к стене, лежали их покупки — тугие сетки с оранжевыми апельсинами, большие свёртки, из которых выглядывал голубой шёлк ватных одеял.
— И на меня пару горячих, — раздался за спиной Бугаева знакомый бархатный голос. Семён лениво повернул голову. «Вот, сволочь, незаметно подошёл. Небось караулил уже».
Рыжий был в сером берете. От этого плоское лицо его показалось Бугаеву ещё более плоским и бесцветным.
— Угощаю, — усмехнулся Семён, оглядывая парня. На рыжем была надета замшевая курточка на «молнии» и синие вельветовые брюки. «Не отстаёт от моды, — подумал Бугаев. — А в прошлый раз, в ресторане, я так его бесцветную рожу старался изучить, что даже не запомнил, в чём он был одет».