Германия увеличивала число судов не только торговых, но и военных. Кайзер заявил, что будущее Германии на воде («Unser Zukunft auf dem Wasser»). Началось соревнование между Англией и Германией в сфере военного судостроительства. Англия уже беспокоилась не за колонии, а за собственную территорию, которой угрожали дредноуты и «цеппелины» Германии.
Благодаря отторжению от Франции Эльзаса и Лотарингии германская промышленность стала бурно развиваться и перегнала английскую. Германии понадобились новые рынки сбыта, и она нацелилась на Ближний Восток, мечтая захватить Константинополь и часть турецких владений. Но царская Россия тоже посматривала на Ближний Восток и вовсе не заинтересована была пускать туда Германию. Так завязывался тугой узел противоречий в Европе, и нужен был лишь предлог, чтобы вспыхнула мировая война. И такой предлог вскоре представился.
В конце июня 1914 года весь мир как громом поразило известие об убийстве в Сараево австро-венгерского престолонаследника эрцгерцога Франца-Фердинанда и его супруги — герцогини Софии Гогенбург. В газетах описывались все подробности убийства. Преступником оказался девятнадцатилетний юноша, гимназист восьмого класса Гаврила Принцип, серб по национальности. Через месяц Австро-Венгрия объявила войну Сербии. Россия заступилась за славянское государство. Тогда Германия 19 июля 1914 года объявила войну России.
Россия выступила в этой войне как защитница прав и справедливости угнетенных малых славянских народов. На самом же деле это была война империалистических хищников за передел мира, за колонии, за мировое господство. Кроме того, Россия, напуганная революцией 1905—1907 годов, надеялась на то, что война отвлечет массы от революционных настроений.
Все-таки его мобилизовали в царскую армию. Мещанин Берзин Ян Карлович, без определенных занятий, был схвачен во время облавы на улице Риги и отправлен на фронт. Но всюду в анкетах он пишет, что не служил в царской армии, и очень гордится этим. Ему удалось сразу же удрать (опыт побега с каторги пригодился!) — сначала в Псков, а оттуда — в Петроград.
На Петроград навалилась жара. По улицам мрачно шагала пехота в лагерной пропыленной форме. Не слышно было ни музыки, ни команд. На станциях священники кропили новобранцев святой водой. На зданиях развевались трехцветные царские знамена с черным двуглавым орлом в желтом квадрате.
По случаю всеобщей мобилизации Петерису сразу же удалось устроиться слесарем-металлистом на знаменитый франко-русский завод Радлова. Завод был огромный, и жизнь в нем кипела словно в котле. Петерис сразу же связался с социал-демократической организацией и принялся за свое дело агитатора-пропагандиста. Ему приходилось сдерживать патриотические порывы некоторой части рабочих, которые считали, что Россия должна воевать до победы и поставить Германию на колени, — в этом, мол, заключается национальная гордость русских. Пришлось читать рабочим Ленина «О национальной гордости великороссов», где Ленин разъяснял, что большевики выступают не против отечества вообще, а против грабительской войны во имя интересов помещиков и буржуазии, за социалистические интересы не только великорусских, но и всех иных пролетариев.
Опасаясь агентов охранки, Берзин переходил с одного завода на другой и всюду организовывал социал-демократические кружки, был главным застрельщиком в организации забастовок. А их становилось все больше и больше. Рабочая среда была для него родной стихией. Он очень гордился своей принадлежностью к рабочим-металлистам. И если уж быть честным перед самим собой, то он с удовольствием приобрел бы какую-нибудь техническую специальность и работал на заводе. Кстати, он об этом написал в одной из анкет, чем немало изумил начальство. Он и потом не порывал связь с заводами. А его миссия, по-видимому, в другом — быть всегда на переднем крае революции, и всю свою жизнь, начиная с 1905 года, он рассматривает как служение революции.
Империалистическая война затягивалась. Народ уже многое понял, и, когда в июле 1916 года председатель Государственной думы Родзянко выступил с призывом не щадить ни сил, ни времени для работы на войну, отдать свой труд в сокровищницу народной мощи, его речь вызвала среди рабочих бурю протеста! Начались массовые забастовки и революционные выступления. В Февральскую революцию он уже был членом райкома партии и выполнял массу всяких партийных поручений, в том числе был заведующим латышской партийной типографией в Петрограде и членом редакции газеты «Пролетариата циня». В Петроградском исполкоме он впервые встретился с Дзержинским. Это было в конце июля 1917 года. Дзержинский приехал в Петроград на VI съезд РСДРП(б).