Он горячо обнимался и с летчиками, и с командой экипажа, поздравлял с благополучным прибытием.
Среди летчиков были Рычагов, Хользунов, Баланов, Десницкий, Минаев и другие.
На душе сразу стало легче.
Теплоход встречали рабочие, республиканская милиция, революционные бойцы, женщины, дети. Все радостно кричали:
— Вива Русиа, вива!
Враг уже стоял в предместьях Мадрида, когда над городом взлетели советские истребители «И-15», «И-16» (испанцы прозвали их «чатос» — курносые, и «моска» — мошка) и двухмоторные бомбардировщики «СБ», получившие прозвища «катюши», со скоростью 424 километра в час.
Следующим пароходом, пришвартовавшимся в Картахене, был «Туркестан». Он привез танки «БТ-5» и «Т-26».
Снова на Берзина навалилась огромная ответственность как на главного военного советника. Нужно было разрабатывать оперативные планы ведения боевых действий с использованием танков и авиации.
Современная война требовала новой техники. Военачальники республиканской армии никакого опыта в ведении такой войны не имели, бойцы не знали оружия и не умели грамотно применять его на поле боя. Приходилось все тактические задачи решать советским военным советникам по разным родам войск. А отвечал за все Берзин.
29 октября под Мадридом, у деревни Сесеньи, впервые принимали участие в боях советские добровольцы на танках «Т-26».
Взяв Толедо, Франко организовал там свой штаб. Фашисты быстро продвигались четырьмя колоннами к Мадриду. Они открыто похвалялись, что рассчитывают не только на свои силы, но и на «пятую колонну» в самом Мадриде.
В городе было полно предателей. Иностранные посольства укрывали у себя сотни фалангистов. Особенно отличалось чилийское посольство.
В начале ноября Рохо сообщил Берзину о решении правительства переехать из Мадрида в Валенсию.
— Покинуть в такой ответственный момент Мадрид? — возмутился Берзин. — Это похоже на бегство.
— Город бомбят, правительство не может работать в таких условиях, — резонно возразил Рохо. — Нам с вами тоже приказано эвакуироваться.
— Но кто же будет руководить обороной Мадрида? — спросил Берзин.
— Генерал Миаха, — иронически усмехнулся Рохо. — Сам Кабальеро передал ему приказ о назначении его главой Хунты обороны столицы.
— Миаха? — удивился Берзин.
Он знал, что генерал Миаха не пользовался уважением ни в армии, ни в правительстве. Его называли генералом-неудачником. В начале мятежа он был назначен военным министром, но пробыл на этом посту всего несколько часов. Миаху просто игнорировали, и он в тот же день подал в отставку. Кабальеро назначил его начальником мадридского гарнизона. Миаха по-испански «крошка». Он действительно был маленький, невзрачный, но очень самолюбивый, старался поднять свой авторитет пышными выездами по гарнизону.
— Да вы не расстраивайтесь, — поспешно сказал Рохо, видя, как хмурится Берзин. — Вряд ли мы будем отсиживаться в Валенсии.
Через несколько дней они действительно вернулись в Мадрид, в свое старое убежище в подвале министерства финансов в самом центре города.
Германская авиация сильно покалечила город. Много старинных зданий было разрушено, улицы завалены грудами кирпича и камня. А совсем недавно этот прекрасный город пленил Берзина своим особым величием. «Война безобразна, как смерть», — подумал он.
Энрике Листер рассказал, что после бегства правительства в штаб Народного фронта заявился генерал Миаха. Он был в полной растерянности. Передал в штаб конверт с приказом Кабальеро, в котором Миахе поручалось возглавить Хунту по обороне Мадрида и отстаивать от фашистов столицу любой ценой.
— Никакой Хунты я не обнаружил, — лепетал Миаха. — Ее просто не существует… Это что же, насмешка?
На конверте было написано: «Не вскрывать до шести часов, утра 7 ноября 1936 года».
— А генерал Мола по радио похвалялся взять столицу именно 7 ноября, в годовщину Октябрьской революции! — возмущался Листер. Начальник штаба глубокомысленно отмалчивался.
Бегство правительства развязало руки коммунистам. По инициативе Центрального Комитета партии во главе с Хосе Диасом и Долорес Ибаррури срочно была создана Хунта (Комитет) обороны из представителей всех партий. Комитет возглавил Висенте Рохо. Был издан приказ о всеобщей мобилизации.
По распоряжению Энрике Листера была организована комиссия, которая занялась эвакуацией из Мадрида художественных ценностей. Советы Берзина не пропали даром.
Вокруг Мадрида возвели три пояса обороны. Центральный фронт по совету Берзина был укреплен лучшими силами интернациональных бригад. И хотя они насчитывали всего три с половиной тысячи человек (тогда как в одном соединении Листера было семьдесят тысяч), эти бригады активизировали не только фронт, но и возбудили мировое общественное мнение.